Ого, сколько пафоса. Сорян, но я пас. Мне и без извращений неплохо жилось.

— Ну, вообще-то он откинулся уже в моём мире, так что я имею на него все права, — глубокий спокойный баритон. — Такая батарейка нужна самому.

— Он никому не достанется, его время не пришло. его вообще не должно было быть в этом мире сейчас, — раздался грудной приятный голос, и опять не понятно, мужской или женский. Но этот хоть не вызывал такого прилива желания отдаться или взять его силой, в сексуальном смысле. Какой-то комфорт звучал в этом голосе. А голос продолжил: — Вот только… Просто так его вернуть мы не можем. Иначе нарушится баланс.

Чет я очкую, Славик. Чую, сейчас на меня повесят какую-нибудь неебическую божественную задачу-квест, от которой мне не отказаться, в связи с отсутствием такой возможности. Но я всё же попробовал:

— Я, конечно, имею право хранить молчание, но нельзя ли сказать пару слов в свою защиту? — начал я, но продолжить мне не дали так как начался изумленный гвалт.

— Как?!

— Он нас слышит?

— Как такое может быть?

— Вот видите, он даже слышит нас! Я говорил вам! И не только слышит, у него есть потенция говорить с нами!

— Да как он смеет вообще что-то тут вякать?!

— Это непостижимо!

— Когда такое было в последний раз? Смертный — в контакте с нами!

Похоже, я навёл переполох среди божественной тусовки. А, была не была! Чему быть, того не миновать, а вешать на себя ещё один гемор, да ещё и божественного уровня я категорически не был согласен.

— Господа уважаемые божественные сущности! — вмешался я в гомон богов. — Я безмерно всех вас, присутствующих на обсуждении моей судьбы, уважаю и люблю, и спасибо за новый шанс, который, как я понял, будет мне дан! Но на мне и так висит множество ожиданий и обязательств, которые я должен закончить. Меня в том мире ждёт девушка, которую, возможно, уже пытают в застенках местных властей. А ещё там планета умирает под нашествием чудовищ, которые поглотят весь тот мир, если это как-то не остановить и не запечатать их пришествие. И в том мире мои друзья, которым грозит опасность и я не знаю, живы ли они или уже всё… А ещё тут люди, которых надо вытащить в родной мир. Не заслужили они такой участи. Принцессу надо возродить, она вроде адекватная как правитель должна быть.

От таких перспектив мне стало как-то совсем тоскливо, и захотелось нажраться до беспамятства.

И тут внезапно раздался новый, бодрый и полушутливый голос:

— Так, так-так-так-так-так! Ну вот, опять вы тут без меня всё веселье начали? О! А кто это тут к нам на огонёк заглянул? Мм, какой аппетитный смертный! Угумн, уже даже не раз со смертью здоровался. И по мирам скачет, аки кузнечик. Интерееесненько! Спасибо, ребята, возьму-ка я его к себе!

И тишина была ему ответом. Никто не посмел возразить? Или от наглости онемели? Или это у них принято так?

А меня тут же закрутило, завертело, будь у меня тело — я бы блеванул, это точно, от такой карусели. Я почувствовал, как меня, вернее, мою душу (или сознание), держат в сильном кулаке и куда-то тащат сквозь пространство и время.

И наконец всё остановилось. И пространство перестало кружить, и время встало на паузу.

Мы оказались в каком-то другом, по ощущениям, месте, хоть и было всё так же темно и ничего не понятно. Но какие-то неожиданные искринки и как будто всполохи самого окружения, где мы были, наталкивали на мысли о квантовом непостоянстве происходящего. Эк я завернул-то! Но тут же отвлёкся от осмысления своих впечатлений, услышав голос:

— Так, ну и что мне с тобой делать, перспективный ты наш?

— Понять, простить, и отпустить, — ляпнул я, и тут же на всякий случай добавил: — Пожалуйста.

Голос захохотал, заливисто и чисто, искренне удивляясь моей наглости и как будто одобряя её.

— Скажи спасибо, что я тебя утащил от этих… дармоедов, — чуть успокоившись от приступа смеха, снисходительно сказал он мне.

— Спасибо, — машинально ответил я. — А за что?

— Да разобрали бы они тебя в итоге на запчасти, каждому по куску. Уж очень лакомый ты для них. Редко им такие попадаются. Да и ты дурак, так тупо слиться, от обычного эсбэшника не самого сильного мира. У тебя же три мага рядом, из них как минимум два лекаря. Могли бы и воскресить.

— Да он их первыми и порешил, на моих глазах! — возмутился я, а потом понял, что оправдываюсь неизвестно перед кем: — И вообще, чего это я должен оправдываться?! И где мое двадцатипятипроцентное везение, а? И кто ты вообще такой? Покажись хоть, что ли?

Меня уже понесло. Это, видимо, от переизбытка впечатлений при общении с божественными сущностями. То обсуждение меня между ними показало их настолько реальными, что я не воспринимал их как всемогущих и самых страшных во всём мире. Ну, или не страшных, но влиятельных. Я и дома-то субординацией не страдал, за что от отца вечно получал.

— Ну, до моей проекции ты ещё не дорос, — не отреагировал на мой выпад голос. — Тебя вон, только от наших голосов уже плющит. Пора заканчивать аудиенцию.

— Да я и сам с радостью!

— Что бы с тобой такого сделать? — снова он задался вопросом.

А я подумал: он же бог. И достаточно могущественный, чтобы умыкнуть меня из под носа нескольких таких же божественных сущностей. А там — красивая девушка, целая наследница рода. Жалко красоту такую. Да и ребята наши, я ведь обещал им, что верну домой всех…