— За то, что не настолько мудак, каким я тебя представила по началу! — добавила поспешно, вызвав у Габриэля очередную насмешку.

Про своё смущение я тут же забыла. Засунула его так глубоко в своё сознание, чтоб больше никогда не всплывало в присутствие этого мужчины. А вслед за ним выходила из столовой, до сих пор не в силах поверить, что, наконец, покину его виллу. Даже после того, как вместе с Габриэлем оказалась сперва на улице, а затем пересекла главные ворота, где нас дожидался самый обычный чёрный внедорожник с приоткрытой пассажирской дверцей. На этом приступ галантности у моего спутника тоже не закончился. Мне помогли забраться в салон. Чемодан Ди поместили в багажник.

— Ты обещал кофе, — напомнила водителю, как только тот уселся за руль, а автомобиль тронулся с места.

— Ты всегда такая нетерпеливая? — отозвался Габриэль.

Пожала плечами. За окном замелькал живописный пейзаж и я постаралась концентрировать внимание на нём, а не на вспыхнувшей мысли о том, что вижу португальца в последний раз. Просто потому, что закономерного облегчения она почему-то не приносила.

А должна! Обязательно!

Радости от того, что в самом деле покинула виллу, тоже почему-то не прибавлялось.

Апатия какая-то…

Чтобы избавиться от неё, принялась составлять в голове список первоочередных дел на ближайшее будущее: документы, соглашение, связь с российским консульством, размещение в гостинице, поиск средств на свои текущие нужды… на последнем из обозначенных пунктов опять стало тоскливо. Кофейня, в которую я вложила немало средств, времени, сил и здоровья, возможно, уже и не принадлежит мне больше. Упустила. По собственной глупости. Но и злиться на бывшего гражданского мужа тоже не получалось. Горько — да. Ощущение собственной тупости тоже никак не покидало. От того лишь сильнее разочарование. Не только в своей жизни. В своей недальновидности. В самой себе.

Я должна вернуться в Россию, как можно скорее!

Ко всем чертям этот несостоявшийся отпуск.

Дурацкая была затея с самого начала…

Неспроста я эти отпуски не люблю.

Лишняя трата средств и времени…

— Виктория, — вырвал из пелены невесёлых раздумий голос Габриэля.

По всей видимости, не впервые позвал. Слишком уж настойчиво. А внедорожник вовсе оказался припаркован у обочины, за которой виднелось небольшое придорожное кафе. Так погрузилась в свои мысли, что не заметила…

— Кто-то хотел кофе, — хмыкнул понимающе португалец. — Или передумала, уже не… — так и не договорил.

Отвлёкся на зазвонивший телефон. Моментально изменился в лице.

— Sim! — рявкнул в трубку.

Он много чего ещё говорил. Всё также громко, гневно, торопливо, позабыв о моём существовании. О чём именно шла речь, разумеется, я не разобрала. Лишь пару раз различила упоминание о Гонсало. А потом мне всучили купюру сто евро и демонстративно махнули рукой на выход. Пользоваться чужими средствами в мои планы не входило, но и отказаться от такого соблазна я тоже не могла, дав себе мысленный зарок в будущем вернуть потраченные деньги. На данный момент-то нет ведь ни гроша. Вот и вышла наружу. Правда, недалеко ушла. Вернулась.

— Сам-то будешь? — поинтересовалась неуверенно.

Думала, вовсе не обратит внимание. Но нет.

— Сказал же, даже на запах не переношу, — фыркнул, отняв трубку, обернувшись ко мне.

— А если бы твоя бывшая потребляла бы всё, без разбору, от еды бы тоже отказался? — усмехнулась встречно, не удержавшись от подкопа. — Кофе — всего лишь кофе. Оно не виновато в том, что некоторые люди предрасположены к предательству, — добавила уже ворчливо, развернувшись в прежнем направлении.

Если бы я отказалась от кофе, из-за того, что мой бывший — кобелина неблагодарная... ну нет уж, хватит в моей жизни и одного лишения.

К тому же ушла я не так уж и далеко!

— Ристретто. Двойной. Пусть сделают на органическом миндальном молоке. Три кусочка льда. Не два, — донеслось мне в спину.

Я на ровном месте чуть не запнулась. Рот открыла, но так ни звука не произнесла, в немом удивлении обернувшись к Габриэлю.

— Двойной ристретто. Запомнила? Не забудь про органическое миндальное молоко, — подтвердил он то, что мне не привиделось.

Всё так же изумлённо кивнула.

А говорил: терпеть не могу, фу…

Тоже мне, эстет, млин!

К виднеющейся неподалёку кофейне направилась уже куда решительнее. И совсем не сдержала сорвавшийся с губ нервный смешок, когда обозначила для барристы просьбу о большой порции моккачино и том, что сказал Габриэль. Дословно же передала. В самом буквальном смысле. На своём, родном.

— O que? — уставился на меня португалец, как на инопланетянина.