– Это только в сказках говорится: «Иди туда, не знаю куда; принеси то, не знаю что». Твоё сердце подскажет тебе, слушай его.

Поднялся горбун с земли и пошёл, куда позвало его сердце.

Так миновал он знакомую поляну, переправился через глубокую и быструю

реку.

Дальше начинались непроходимые чащи и топкие болота.

Из-за непролазных кустов на него смотрели чьи-то горящие глаза, разные голоса твердили ему:

– Не ходи дальше, горбун, – утонешь, сгинешь. Тебе не под силу такие испытания, никчёмный ты человечишка.

Но Иван не испугался, прочь прогнал сомнения и решительно ступил на едва видную тропинку.

Он часто падал, корявые сучья в клочья истрепали его и без того ветхую одежонку, острые камни ранили его ноги и руки, но каждый раз он поднимался,

шёл, шёл и шёл. И чем дальше он уходил, тем легче ему становилось, тем увереннее была его поступь.

Солнце ушло за линию, где земля сходится с небом, закончился день, наступила ночь.

Стало холодать, ему снова сильно захотелось есть и пить. И вдруг вдали, меж деревьев, он заметил маленький огонёк. Тропинка привела его к хижине. Он робко отворил дверь, вошёл внутрь. Посредине горницы стоял большой стол.

На столе – туесок с мукой и кувшин чистой ключевой воды. Он понял, что ему придётся самому испечь хлеб, чтобы поесть. Голод был настолько силён, что Иван, не мешкая, принялся за работу: наколол дров, разжёг огонь, замесил тесто, поставил его в печь. Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается, однако хлеб испёкся. Казалось, что это не хлеб лёг на стол, а самая изысканная выпечка, которую подают только на царском пиру. Первый результат твоего честного труда всегда прекрасен. Отломил Иван-горбун краюху хлеба, поел, испил ключевой водицы, и силы, как по волшебству, вернулись к нему. Оставшуюся часть буханки Иван завернул в полотенце, что висело возле печи, и оставил для хозяина хижины. Он собрался уже было уходить, но его внимание привлек берестяной свиток, что лежал на полке над дверью. Он развернул бересту и прочёл всего лишь одно слово: «Труд». И тогда он понял, что первый круг его испытаний закончился. Горбуна снова потянуло отдохнуть и расслабиться, но тут же ему вспомнились слова о том, что время его не безгранично, что ему надо спешить.

Конец ознакомительного фрагмента.