Шрифт:
Следом за ним протиснулся Бульгун.
Крались подельники огородами, канавками, ровиками и садами, чтобы не столкнуться с другими полуночниками, которых в городе было пруд пруди. Спасало то, что утро было в самом разгаре, для нелюдей означавшее примерно то же, что поздний вечер для людей: кто-то дрых после бессонной трудовой ночи, кто-то только собирался на боковую, а кто и просто забрался в укромное место, чтобы в тиши предаться раздумью о смысле бытия и бренности жизни.
В общем наши герои как-раз и рассчитывали на то, что тайный народец сейчас весь на своеобразной сиесте.
Рассчитывали, рассчитывали, да не рассчитали…
Уже неподалеку от боярских усадеб, когда крались мимо одного из хлевов купеческого подворья, из-за сарая прямо к ним навстречу выскочил хлевник Метла с вилами в руках.
– Стой! Кто идет?! – сурово прикрикнул Метла, нацелив вилы на чужаков. Вилы для хлевника были чересчур великоваты, поэтому он выглядел с ними так же нелепо как курица с коромыслом через плечо.
– Свои, Метла, свои! – наигранно поднял руки вверх Стопарь. – Не стреляй! Сдаемся!
– Ишь, какие нелюди к нам пожаловали! – узнал хлевник двух народных героев княжества и опустил вилы. – Здорово, Бульгун!
– Здорово Метла! – поздоровался в ответ леший.
– Метла, ты же вроде не буйный, и не дурак, зачем тогда с вилами на нелюдей кидаешься? – лукаво щурясь, поинтересовался злыдень. – Ты что действительно думаешь, что они могут навредить полуночникам?
– Нет, конечно же, – засмущался хлевник и отбросил вилы в сторону. – Да, блин, соседский котяра повадился у нас молочко воровать, вот я на него засаду и устроил. А тут вы…
– Погоди-ка! – удивленно поднял брови Стопарь. – То есть, как я понял, ты окриком «Стой, кто идет?!», хотел арестовать соседского кота? Метла у тебя с головой все в порядке?
– Я… это…
Метла совершенно смутился.
– Чего ты пристал к хлевнику, Стопарь?! – пришел к нему на выручку Бульгун. – Видишь, нелюдь важным делом занят – в засаде сидит. А мы его отвлекаем. Пошли уже!
– Лады! Бывай, Метла! И это… не тяни… за ум возьмись.
Друзья уже развернулись, чтобы идти дальше, когда любопытный, как и все нормальные нелюди, хлевник, окликнул их.
– А что это у вас в коробочке?
– Водяной! – без задней мысли ответил Бульгун. Поняв, что сболтнул лишнего, леший прикусил язык.
– Кто? Водяной? – на лоб хлевника полезли глаза, а в голову всякие подозрительные мысли. – А зачем вы туда его засунули? Задумали чего поди?
Ни злыдень, ни леший даже не знали, что ответить на такие с виду простые вопросы. Пауза затягивалась. Смутные домыслы в голове Метлы набирали силу, формируясь во вполне конкретные подозрения. И тут из коробка послышалось унылое лягушачье кваканье.
– Ук-к-ва, ук-к-ква, ук-к-ва!
Бульгун со Стопарем недоуменно переглянулись и уставились на коробок, внутри которого самозабвенно выводил лягушачьи трели водяной.
– Хех! – криво усмехнулся Метла. – Когда будете делать шашлык из лягушачьих лапок этого водяного, не забудьте пригласить! Бывайте!
– Ага! Пока! – скоропостижно попрощались с хлевником дружки и мигом исчезли в зарослях смородины, на которой только начинали распускаться почки.
Наслышан был хлевник о сплетнях про то, что злыдни головастиков и лягушек пожирают, но чтобы и леший такой гадостью питался, это было для него откровением. Вот вам, нелюди добрые, и доблестный защитник животных, вот вам, господа хорошие, и бескомпромиссный борец с браконьерами. Хлевника от этой мысли сначала скукожило, а потом ещё и передернуло.
– Фу! Какая гадость! – проворчал он себе под нос и, поглядывая вслед знаменитым полуночникам, пошел по своим делам, точнее по одному делу, но очень срочному.
Отвязавшись не без помощи находчивого Тритохи от дотошного Метлы, друзья остановились немного перевести дух.
– Блин, дружище, как это ты не уследил за Метлой? – попенял Бульгун Стопарю.
– Это я-то за метлой не слежу? Это вообще ты за своим языком следи! Надо же, на этом торчке раскололся, при первом шухере!
– Ты вообще, о чем, Стопарь?
– О том же, о чем и ты! А ты, о чем?
– Ладно, проехали!
– Тогда пошли дальше! Вон уже маковки княжьего терема!
Усилив бдительность и осторожность до предельного значения, новоявленные похитители артефактов продолжили движение короткими перебежками, чередуя их длинными, но не менее быстрыми переползаниями по-пластунски.
Спустя несколько минут они уже заняли удобную позицию для предварительного наблюдения и рекогносцировки. Вспомнив, что их вначале было трое, Бульгун вытряхнул из коробка задремавшего водяного. Потирая затекшую шею, Тритоха прилег рядом с сообщниками на ворох прошлогодних листьев, собранных княжеской челядью в саду.