Автобиографический рассказ, как незапланированная поездка в Ярославль едва не привела к смертельному исходу для первокурсника Литературного института.
1 декабря 2009 года
Словно в сериале “Скорая помощь”, несколько врачей спешно везли пациента на каталке по улице из одного корпуса больницы в другой. Вот уже час, как наступила зима, и в подмосковном Пушкино пошёл снег. На пациенте из одежды только трусы, поверх – тонкая простынка.
– И как ему не холодно? – воскликнула молодая женщина-врач. – Он такой горячий. Потрогайте – об него можно обжечься!
– Девушка, вы это обо мне? – пробормотал парень под простынкой и улыбнулся в стиле “How you doin’?” Джоуи из сериала “Друзья”.
– А ты вообще заткнись нахер! – прикрикнула она, махнув рукой, и белохалатная процессия исчезла в двери больничного корпуса.
За день до этого
Родители подкинули денежку, и Глеб сам себе купил подарок на восемнадцатилетие – цифровой фотоаппарат за четыре с половиной тысячи. Через двое суток после покупки гаджет будет разрублен пополам.
Утром тридцатого ноября, в последний день осени, в свой день рождения, он гулял по аллейке перед общежитием Литературного институт имени Горького по улице Добролюбова, наслаждался качеством фотографий цифровика и утренним морозцем. (Снимки на его новом сотовом больше походили на мозаику из пикселей, а старый, где качество было поприемлемей, украл у него один армянин).
Аллейку эту Глеб очень любил – тут часто тусили, выпивали, играли на гитаре и целовались, влюблённые, студенты Лита. Глеб же ещё любил тут слушать великую передачу “Фрэнки-Шоу” на радио “Серебряный дождь”. Если в воскресенье хорошая погода, то он брал баночку-другую холодного пива, располагался на скамейке, втыкал наушники и полностью погружался в миры великих людей – Юкио Мисимы, обожаемого в Лите Венедикта Ерофеева, Эдит Пиаф и других.
После учёбы Глеб отмечал своё совершеннолетие с однокурсником Яном и его девушкой Катей. За какое-то время до знаменательной даты он шутил, что надо бы отметить свой дээр как можно оригинальней:
– Не пить?! – засмеялась тогда одна незнакомая девчонка.
– Ага! – смеялся Глеб. – И с тортиком!
Как-то Глеб с Яном пришли в клуб “Ниагара” на поэтический вечер Лёхи Никонова, музыканта и поэта, лидера панк-группы “Последние танки в Париже”.
Когда они стояли и курили у входа, две барышни притащили пьяного Глеба Самойлова – группа “Агата Кристи” уже год как объявила о распаде, а группа The Matrixx ещё не появилась.
– Нам сюда? – пьяно пробормотал Глеб Рудольфович, указуя на светящиеся буквы магазина “Пятёрочка”.
Девушки развернули его к подвальному входу клуба.
– А, нам сюда! – обрадовался Глеб Рудольфович и скрылся в полумраке лестницы вместе с девушками.
– Твою мать, это же Глеб Самойлов! – воскликнул Янчик, фанатевший тогда от Самойлова и Никонова (даже красил ногти в чёрный во время своих поэтических выступлений).
Никонов читал со сцены стихи, периодически выходил из себя, что звукорежиссёры в зарешёченной будке на сцене разговаривают в полный голос, подходил к этой будке и бил со всей дури с ноги. Ян всем вокруг шёпотом рассказывал, что встретил Глеба Самойлова, что он тут, в клубе, пришёл послушать стихи друга.
– Я присутствовал при расстреле, – читал Лёха Никонов, –
Их раздели
догола. Они были приговорены
и в ладошках прятали груди.
Расстрелом командовал президент великой страны…
– Владимир Владимирович Путин! – кричал за него весь зал.
Глеб (который не Самойлов) отошёл на какое-то время в туалет, а когда вернулся, Ян всучил ему листок.
– Тут Лёхе написать можно будет! Он со сцены прочтёт! – сказал он.
Глеб пожал плечами и своим убогим почерком написал четверостишие-экспромт. Никонов чуть позже прочёл со сцены:
– “Лёха, зацени”. Ага-ага, ща заценю. “Я Лёху Никонова наебал –
Пока он стихи читал,
Я пиво пил
И бумагу в сортире струёю топил”.
Хах, прикольно! – усмехнулся Никонов, скомкал листок чёрной кожаной перчаткой без пальцев и выкинул за спину.
– Лёха Никонов сказал “прикольно”! Леха Никонов сказал про твой стих “прикольно”! – радовался пьяный Янчик.
Позже ребята подошли к Лёхе за автографом, Глеб поднял один из использованных листов с пола и протянул ему. Никонов перевернул лист, и там оказался вопрос “Нулевые закончились – что будет дальше?”. Он решил, что это вопрос от Глеба и написал: “А дальше будете вы и ваше поколение”.
– Меня, кстати, тоже Глеб зовут.
– Да ладно?! – восхитился пьяный Глеб Самойлов. У него в таком состоянии с трудом выходило держать глаза открытыми.
Он подписал автограф Яну: “Яну – от Глеба”. Глеб (который не Рудольфович, а Алексеевич) потом жалел, что не взял тогда у рокера автограф – забавно бы смотрелась надпись “Глебу от Глеба”.
Ян и два Глеба попросили арт-менеджера клуба сфотографировать их втроём, и в результате на мобильном появилась та самая фотография – мозаика из разноцветных пикселей.