– Всё. Здесь чуть меньше столовой ложки.

– Ничего себе! Легко подмешать? — присвистнула я. — Вы представляете себе человека, который может незаметно слопать столько соли сразу? Да пусть даже и сахара.

– Я — не представляю, — хихикнул Кормилл. И это ему не шло.

– А вот тебе придется не только представить, но и осуществить. Так что удачи, дорогая!

И он почти ласково выпроводил меня за порог.

– К стене! — сразу же рявкнул над ухом чей-то бас. Хорошо, зелье было уже у меня в кармане, не то выронила бы.

Надо мной валуном высился один из прямоугольных сопровождающих высочества, мужик с очень квадратной челюстью.

– Дорогу его светлости не может преграждать никто! — сообщил телохранитель.

Я закивала и поспешно втянулась в ближайшую нишу, неглубокую, но, чтобы уступить путь царственной особе, хватит.

Мимо меня прошествовала процессия с Кантариссом в центре. И я услышала:

– Борто, незачем распихивать студенток по сторонам, я не настолько громоздкий, чтобы застрять в широком коридоре.

– Ваше высочество, это для их же блага, — вкрадчиво сказал семенящий позади ректор, — чтобы не надышались лишний раз.

Что ответил принц, осталось для меня тайной, поскольку и он, и его сопровождение передвигались быстро.

Я лишний раз поразилась, насколько магнетическим образом действует на меня этот высокородный парень. Хочется его бесконечно рассматривать. И вдыхать волшебный яблочный аромат. Чем он ректора-то не устроил?

Если бы Кантарисс Василискович решил провести у нас хоть одно занятие, я наверняка впитала бы эту информацию на всю жизнь, слушая его как завороженная. Но члены императорской семьи не подрабатывают преподавателями.

Вздохнув, я пошла осваивать способы лечения насморка магическими отварами.

– И капаем из пипетоньки одну капелюшеньку… если хоть на половину капельки больше, то дыру прожжет, как вот у барышни Агамиль. Ну, чего вы охаете. Это всего лишь гриб. А вот на живом теле… да…

Отличница Агамиль была в расстроенных чувствах, носом вон зашмыгала. Эта заучка прочно заняла место моей соседки по парте на всех лекциях и практикумах, уж не знаю почему. Все недосуг поинтересоваться.

Мы учились сначала варить, а потом использовать зелье против бородавок. И экспериментировали на грибе-бородавочнике, растет в лесах Оридора такое вот чудо. В еду не пригодное, а для студенческих опытов сойдет вполне.

Мое зелье получилось таким густым, что я даже в пипетку его заправить не смогла. А уж капнуть — тем более. Но это меня совсем не расстроило, были проблемы куда серьезнее. А вот Агамилька приворотного порошка не нюхала, из-за грибочка расстраивается.

Магистр Трамея, потомственная ведьма и ведущая практикума «Зелья медицинского назначения», увидев мое творение, только цокнула языком и заметила:

– А у вас, Жозериль, жевательная форма получилась. Это если вдруг на языке у кого бородавка вскочит.

Одногруппники захихикали, а я просто плечами пожала. Пусть сами попробуют пропустить четыре месяца обучения, потом вместе посмеемся.

Прозвучал сигнал об окончании практикума, и мы принялись собираться. Впереди была увлекательная лекция о том, какие переживания порой случаются у страшных монстров, когда с ними происходит первый оборот.

– Можете быть свободны! — разрешила Трамея, рассеянно накручивая прядь длинных зеленых волос на указку. Как потом распутывать-то будет?

Но у руководства Академией были на нас другие планы.

– Всем оставаться на местах! — на пороге стоял строгий Кормилл и предостерегающе вращал глазами.

– С большим прискорбием сообщаю, что мы должны осмотреть и аудиторию, и каждого из вас. Проверить личные вещи и ладонные отпечатки на предмет угарной пыли.

Так и тянуло спросить, что это за пыль, еле удержалась. Мог бы хоть для меня сноску сделать, знает, что я в местном жаргоне ни бум-бум.

В аудиторию втянулось пятеро безопасников, у каждого в руках нечто похожее на бадминтонную ракетку, только ручка длиной метра два.

– Что случилось, Айдан? — громким шепотом поинтересовалась Трамея. — В чем вы подозреваете этих милых ребят?

– Мы всех подозреваем, — пришлось очень напрячься, чтобы услышать ответ Кормилла. — В покои принца Кантарисса подкинули однозначную угрозу. Записку, обсыпанную угарной пылью. Конечно, в стенах Академии его высочеству ничего не угрожает, но мы должны найти нарушителя порядка, хару его побери.

Нас на курсе двадцать семь человек. У всех сумки с учебниками и папки с компонентами для зелий. И по две руки, на каждой могла остаться эта угарная пыль. Поэтому на «Психологию чудовищ» мы так и не попали.