Леня задыхается от негодования.

— Ты что, спятил? К какой жене?

— К своей, естественно. Гарик слишком порядочен, чтобы думать о чужих женах, ведь медовый месяц еще не кончился.

— Когда он успел? Кто она?

— Представь себе, все произошло по лучшим современным стандартам: вчера познакомился, сегодня женился. Она — студентка медучилища, мечтает стать стоматологом. Кстати, у нее — хорошенькая подружка, и Гарик пытается меня охмурить, ему хочется, чтобы я тоже полетел на семейный жертвенник и сгорел на нем дотла. Без остатка. Ему, видите ли, одному пропадать обидно. Не хочет сам взбираться на эшафот, за компанию погибать веселее.

Леня кивает. Странная штука — брак. Он похож на осажденную крепость. Те, кто находятся снаружи, штурмуют ее и стремятся ворваться туда, а те, кто находится там, стремятся вырваться из нее. Кто это сказал: и в браке и в безбрачии есть свои недостатки, но из этих двух состояний предпочтительнее то, которое еще возможно исправить.

На обратном пути их застиг ливень. Они долго стояли под коротким козырьком газетного киоска у троллейбусной остановки.

— Алишер, это ты?! — кричит кто-то с другой стороны улицы, и Леня узнает в приближающейся к ним насквозь промокшей фигуре Виктора.

— Поздравляю тебя с успешным завершением научного эксперимента, — улыбается Виктор и сует Алишеру в нагрудный карман какую-то бумажку. — Признайся, ты уже не рассчитывал когда-либо получить свои миллионы? — Тут он оборачивается в сторону Лени и издает свое традиционное: — Позвольте, я вас где-то видел, молодой человек... Ах, да, вспомнил.

Леня, кивнув Алишеру, бежит к подошедшему троллейбусу.

— Тебе только кажется, что ты все знаешь, — начал с порога Соснин, входя в кабинет. — А между тем, у тебя есть большие пробелы. Вот, например, сколько у нас в городе зеленых «Жигулей» модели 2101? Молчишь? То-то. Сие известно только ГАИ. Агзамов из учета и регистрации аж закряхтел, когда я ему наш запрос принес. Разворчался старик: что это всем зеленые «Жигули» понадобились? Только, говорит, от одного запроса такого по столкновению отделались, так там хоть две последние цифры были. Ну я его утешил: у нас все чисто — цифр никаких. Так сколько у нас в городе таких машин? — повторил Соснин свой вопрос. — Молчишь? Не отмолчишься, я тебя все равно обрадую. Сто тридцать семь, ни больше ни меньше. А вот какой из этих машин управляет Крюков — ни статистика, ни даже ГАИ не знают. Это узнать должны мы, — сокрушенно вздохнул Николай.

— Насколько я понимаю, эта задача стоит конкретно перед капитаном милиции Сосниным?

— И тоже капитаном милиции, но Туйчиевым. Так будет точнее. А то мне, честно говоря, надоело вечно искать иголку в стоге сена. Список владельцев прилагаю. — Он положил перед Арсланом несколько отпечатанных на машинке листов. — Крюков в нем не значится.

— Предлагаю просить в помощь Манукяна.

— Идея! — оживился Николай. — Он везучий. Помнишь, как в деле Самохина? Давай, давай, к начальству. Попросим, поплачемся — не откажут.

Перспектива розыска одной машины из ста тридцати семи была не из приятных, но Манукяну всегда нравилось работать вместе с Туйчиевым и Сосниным: у них было чему поучиться.

Прежде всего Манукян осведомился, почему не воспользовались алфавитной картотекой ГАИ, по которой можно сразу выйти на машину Крюкова.

— Просто карточки на Крюкова нет, — пояснил Николай. — Вот и получается: машину он купил, зарегистрировал, а карточки нет.

— Может, по небрежности ее куда-то затолкали в другое место? — предположил Арслан.

— А может, Крюков по доверенности пользуется машиной? — высказал свое предположение Манукян.

— Знаете, — улыбнулся Соснин, — как в том старом анекдоте: и ты прав, и ты прав, поэтому надо искать...

— И ты тоже прав, — перебил Арслан, и все засмеялись.

Поиск отнимал много времени и сил у всех, но повезло опять Манукяну. На второй день он разрезал свой список из сорока пяти машин так, что каждая машина и адрес были отдельно, затем стал их группировать по методу, известному и понятному лишь ему. Потом он взял одну пачку, сказав: «Это на сегодня» — и уже в 11 часов вышел на Хакимова — владельца зеленых «Жигулей» № 78-15, который несказанно удивился визиту Манукяна.

— Ко мне уже приходили ваши товарищи. Я им все объяснил.

— Что вы им объяснили? Кто приходил? — в свою очередь изумился Манукян.

— Из милиции, машину искали, а я ее продал. Вот это и объяснил.

— А почему машина за вами числится, если вы ее продали?

— Видите, в чем дело. Машину я купил недавно, месяц тому назад, но решил продать по некоторым обстоятельствам, — Хакимов несколько замялся, видимо, не желая уточнять обстоятельства. — А сделать это можно только через год. Так я машину фактически продал, но официально покупатель пока ею пользуется по доверенности.

— А кому продали? — быстро спросил Манукян.

— Знакомому своему — Владимиру Григорьевичу Крюкову.

При этих словах Манукян чуть не подпрыгнул. Быстро попрощавшись с Хакимовым, он помчался в управление.

Услышав его рассказ, Соснин хлопнул ладонью по лбу и воскликнул:

— Все ясно! Когда Агзамов говорил мне про расшифровку зеленых «Жигулей», у которых известны две последние цифры, то это была она... Вот к чему приводит узкая специализация в милиции, — глубокомысленно заметил он и от души рассмеялся. — Издержки, так сказать, нашего производства.