Шрифт:
С отвращением падая в грязь.
Беззащитно стоять будет клён обнажённый
До весны, никого не стыдясь.
И когда новый лист, закружив над землёю,
Упадёт, не задев никого,
Мир, охваченный глупостью и суетою,
Не заметит паденья его.
3.
Словно проснулись сверчки и пичуги,
Луг осмелел,
Близкими стали далёкие звуки,
День посерел.
Свежесть несёт набежавшая туча,
Зной бороздя.
Как тяжела, и душна, и тягуча
Жизнь без дождя.
4.
Утром роса
Мне омоет прохладой ноги.
Врут небеса,
Что они по природе не строги.
Капли росы,
Охладив, испарятся, исчезнут.
В строках Иссы
Они горьким «И всё же…» воскреснут.
Шмели и Бунин
На стихотворение «Последний шмель» И. А. Бунина – несмотря ни на что, с почтением.
1.
Может, Бунину шмель в этот день показался
Заунывно гудящей певучей струной
Потому, что Иван Алексеевич взялся
Тосковать, как положено барину в зной.
Глазки очень устали от яркого света,
Опустели поля и разросся бурьян.
Шмель уныло нажужживал арию лета, —
Был Иван Алексеич тоской обуян.
Он всё думал о том, что мечты человечьи,
Все глубины глубин не понятны шмелям,
Этим бархатным пчёлкам с янтарным оплечьем,
Не подверженным скуке и прочим соплям.
2.
Лаванда чуть ли не всё лето
Цвела, цветёт и будет цвесть.
Шмелей с рассвета до рассвета
В её кустах чудных не счесть.
По-бунински золотоплечи,
Но неожиданно легки,
Они лавандовые свечи
«Окучивают» по-мужски:
Кружат и мечутся меж нежно
Благоухающих цветов
И искушают безмятежно
Руладами жужжащих слов.
И так весь день, и так всё лето —
Пока их холод не проймёт,
Шмели с рассвета до рассвета
Кружат в лаванде хоровод.
3.
Лаванда и шмели не знают
Что наступил сентябрь унылый.
Цветы цветут, шмели летают,
Золотоплечи, быстрокрылы.
В их удивительном полёте
Среди чарующих соцветий
Есть восхищающее что-то
И что пытливый мозг бередит.
Как удаётся этим пчёлам,
При их не маленьком калибре,
Массивным, толстым и тяжёлым,
Летать с изяществом колибри?
Ах, впрочем, мир прекрасен этим
Клубком загадок, белых пятен.
И лишь сентябрь за гранью лета
Вполне и ясен, и понятен.
* * *
Мы Шрёдингера кошку
В своём эксперименте
По неопределённости
Размазали слегка:
Она жива немножко
И в этом же моменте
Она – хвала мудрёности —
Немножечко мертва.
Мы так и этак мерили
Все доли вероятности,
Расхлёбывали ложкою
Квантованный расчёт.
В простой исход не верили,
И вот в научной рьяности
Открыли шкафчик с кошкою —
Там оказался кот!
* * *
Да будут ли вспоминаться-то
Когда-нибудь в пьяном загуле
Две тысячи девятнадцатого
Холодные дни июля.
Быть градусу, сколько не бейся,
Высоким по прихоти чьей-то,
А вы мне твердите про Цельсия
И какого-то там Фаренгейта.
Жара будет до исступления
При норде, норд-осте, норд-весте.
Дождёмся-таки потепления,
Но может быть, лет через двести.
* * *
Лучики солнца
в проёме окна
Издевались
над утренней тенью.
Летняя ночь
была холодна,
Несмотря
на глобальное
потепленье.
Наверное,