Следующим студентом, кого магистры решили прижать из моих знакомых, оказался Сигель Риги. Ему объявили, что академия сокращает финансирование секции по рукопашному бою. Значит, она должна переехать в один из вспомогательных спортивных залов и рукопашники «Эршвера» больше не будут иметь никаких особых преференций. Здесь академия магии, в конце концов, а не институт физической культуры. Если хотите заниматься рукомашеством, вам никто этого не запрещает. Однако в свое личное время, не рассчитывая на поддержку от руководства и не в ущерб учебе.

Ну а затем Совет Академии взялся за Виту. Мою невесту архимаг, действительно, ценил и всячески оберегал. Что при ее талантах, которые приносили академии огромные барыши, совсем не удивительно. Поэтому раньше она могла многое себе позволить и частенько не заморачивалась заполнением ненужных по мнению девушки документов. Вот ей это и аукнулось. В шестой лаборатории провели ревизию и выявили огромную недостачу ценных материалов для производства артефактов. Предварительная озвученная Советом сумма понесенных академией убытков переваливает за пятьсот миллионов. Но, как в приватной беседе намекнул Вите магистр Гвидо Гриссом, все можно решить тихо и мирно. Надо только передать под его контроль шестую лабораторию и признаться, что Вита оговорила его родственника, который ее едва не убил. При этом девушка не имела права покидать академию и должна была остаться на прежнем рабочем месте с понижением в должности. То есть батрачить на магистра Гриссома, который прекрасно понимал, что без Виты и ее умений сверхдоходы от производства редких артефактов покатятся вниз, а в дальнейшем это может по нему ударить. Условия, конечно же, кабальные и наглость магистра, который помимо всего прочего сообщил девушке, что договорился с ее отцом, просто зашкаливала. Да и поведение Арсиля Вишти, который фактически отдал дочь на растерзание мерзавцу, поражала. Понятно, что он частенько не ладил с любимой дочкой, но зачем же ее ломать, да еще и при помощи чужаков? Нет. Это не правильно. И так быть не должно. Меня это разозлило, и я едва не наделал глупостей. Хотел разобраться с Гриссомом своими методами, но сдержался и успокоил невесту. Посоветовал ей тянуть время, и она ко мне прислушалась.

Чего я ждал? Наверное того, что количество тех, кого обидели магистры и новый глава академии, увеличится и они начнут объединяться в оппозицию, которая сможет им противостоять. После чего я бы этих людей поддержал, вытащил имеющийся компромат на авторитетных магов и добился того, что Вита сможет покинуть академию без финансовых, моральных и репутационных потерь. А дальше я смог бы предоставить девушке собственную лабораторию, и мой клан еще до женитьбы получил бы превосходного артефактора, а магистр Гриссом сосал бы лапу.

Вот только всерьез противостоять Рене Эверту и Совету никто не решился. Слишком велик оказался их авторитет, а еще, как мне сообщила собирающая столичные новости и слухи Лика, они заручились поддержкой нескольких крупных кланов. Кстати, среди них и мои враги Сафа. Следовательно, планы необходимо менять. Но прежде, чем я сообразил, что должен делать, в конце учебной недели прямо с занятий меня самого выдернули на очередное заседание Совета Академии во главе с магистром Эвертом. А я этого совсем не ожидал. Расслабился. Типа, я глава клана и многого достиг, чемпион и один из лучших учеников на своем курсе, талант и просто хороший парень. Зачем меня трогать, если я никому не мешаю? Так я думал. И вдруг выяснилось, что я ошибаюсь.

Делать нечего и как прилежный студент я прибыл на Совет, который проходил в одном из залов административного корпуса. Передо мной магистры разнесли уже трех человек, двух преподавателей с факультета боевой магии, которые в прошлом году с устного разрешения архимага на одном из военных полигонов утилизировали полсотни одноразовых артефактов, и нагрубившего своему бездарному наставнику талантливого студента-целителя. Я был четвертым. Вошел в зал и окинул его равнодушным взглядом. В центре за массивным столом сам Рене Эверт, с виду добренький старичок в серой мантии, но он совсем не такой, взгляд у него колючий, да и репутация в некоторых кругах нехорошая. А вдоль стен справа и слева от него в широких креслах расположились магистры, не много и не мало, а семнадцать человек, практически все наиболее авторитетные чародеи «Эршвера». Люди не простые, за каждым если не клан, то хотя бы влиятельный род или серьезная корпорация и взгляды, которые они на меня кидали, оптимизма не внушали. Примерно половина равнодушных, а от второй половины сплошной негатив широкого спектра от зависти и презрения, до злобы и даже ненависти.

«Вот это я попал», — промелькнула у меня мысль, и я едва не передернул плечами. Однако невольно сравнил все происходящее с комсомольскими и коммунистическими товарищескими судами в СССР над провинившимися. Я это время не помню, годы не те, но довелось на досуге посмотреть пару документальных фильмов, да и родственники вместе со старшими друзьями кое-что рассказывали. Тогда любили втаптывать в грязь в тех, кто выбивался из стройных рядов строителей светлого будущего, слушал неправильные песни, читал неправильные книги, неправильно мыслил или просто носил неправильную прическу. И, проведя аналогию между двумя мирами, Кальер-Агон и Земля, невольно, я усмехнулся, и все присутствующие это заметили.

— Что вас так рассмешило, студент Северин? — услышал я голос Рене Эверта.

— Да вот, уважаемый господин Эверт, анекдот смешной вспомнил, — ответил я, и снова на моем лице промелькнула усмешка.

Мои слова прозвучали как издевка, и я не назвал Эверта главой академии, а поименовал просто «господином», да еще и не выказал никакого волнения. Магистров, которые уже стали привыкать к тому, что никто, по крайней мере, в стенах академии, не может дать им отпор, это задело и негатива в мой адрес с их стороны стало больше. А я уже поймал кураж и решил, что меня они не сломают. Не вы первые, не вы последние, господа магистры, кто пытался такого человека как я подавить. В очередь, сукины дети! В очередь!

Краткая пауза и Эверт задал новый вопрос:

— Студент Северин, вы понимаете, зачем вас вызвали на Совет?

Я пожал плечами:

— Без понятия. Но предполагаю, что ко мне имеются какие-то вопросы или претензии со стороны нынешнего руководства академии.

— Верно, — кивнул Эверт. — Есть вопросы, на которые мы хотим получить четкие ответы. И если они нас не устроят, вам будут выдвинуты обвинения, которые рассмотрит закрытый академический суд.

— Даже так? — деланно удивился я.