— Кх… Кха-кха! — раздался болезненный кашель в столь грязном месте.

В этой полу-тьме находилась девушка с розовыми волосами. Вся чумазая и с множеством ссадин. Розалия Оленёва, которую заключили в обычные цепи, из коих ей никак не удавалось выбраться.

— Ыыыыгх… Кхааааргх! — попытавшись ещё раз, она вызвала лишь очередную рвоту кровью.

Через какое-то время послышались слабые шаги. Светло-синие глаза поднялись. Виднелся силуэт в этой темноте. Знакомый. Он качался из стороны в сторону.

Спустя минуту он остановился, поставил под себя стул и уселся.

— Ответь… Ответь… Где Лилия?! — выплюнула эти слова из себя Розалия, после чего заметно помрачнела. В животе чувствовалась режущая боль.

— Ах… Пожалуйста… Не кричи… — последовал ответ.

— Гх! Ответь!

— Эх… С детьми всегда так сложно… Но ты не беспокойся. Твоя сестрёнка не умрёт понапрасну.

— Ч-что?..

— Как же мне больно… Раны до сих пор заживают. А его образ всплывает у меня в голове… Ха-ха! Разрушил весь мой план одним действием!

Розалия не понимала о чём говорит эта безумная особа. Но во тьме зажглась пара алых глаз.

— Ответь… На мой вопрос… Кха!..

— Смелости не поубавилось… Что ж, похвально.

Ответа так и не последовало. Красные глаза исчезли. Но силуэт не поднимался и продолжал неподвижно сидеть. Розалия лишь слышала слегка хриплое дыхание.

То, о чём она говорила… Имела ли в виду, что её победили? Но как ей удалось сбежать?

— Если бы не эта сила обнуления… Я бы с лёгкостью смогла бы с ней разобраться… Проклятье! — размышляла валькирия, чувствуя несправедливость.

Приходится ждать лишь помощи. В одиночестве, во тьме и с сильной болью.

***

Прошёл один день.

Лаборатория АЭ на территории Европы, что смогла пережить крупное нападение хонкая.

Это место хоть и смогло защититься, но вот остаться целым смогли лишь дальние части. Вход и первые секции комплекса безбожно уничтожены. А трупы устилали собою некогда белые коридоры.

Благодаря большим потерям защитникам удалось отбить атаку врагов. Монстры не смогли проникнуть на глубинные уровни лаборатории, отчего общая функциональность лаборатории в целом не слишком пострадала.

В таком вот месте находилась Эйнштейн, напялив маску и перчатки на лицо. За стеклянной стеной, в специальном помещении находилась Химеко. Она уже давно отправилась в царство сна, потому лежала без движений.

Учёный взяла шприц с неизвестной жидкостью в руки.

— Хм. Я бы провела ещё несколько предварительных проверок, но оборудования тут нет. Эх, надо было брать с собой. — в который раз пожалела девушка.

Она вошла в помещение. Взгляд прошёлся по телу. Вроде и здоровое, но внутренних проблем уйма. Это всё не позволяет ей нормально ходить. Один ужас.

— Ну, сейчас я руководствуюсь лишь одним безумием. И поверьте обе, сделаете убийцей меня вы! — с этими словами игла проникла в руку майора.

Жидкость быстро ввелась во внутрь тела. Эйн вынула шприц и вышла из помещения.

Нужно мониторить жизненные показатели. Если что-то пойдёт не так, то следует применить меры. Конечно, вариантов у неё немного, ведь эта лаборатория не заточена для такого рода действий, но всё же…

Пока что ничего серьёзного не происходило. Никаких проблем не виднелось на экранах. Все показатели в пределах нормы. Были.

Пульс начал нарастать. Давление в венах вместе с ним. За этим подтягивалась и температура с потоотделением. Эйн слегка нахмурила брови. Эти эффекты в пределах ожидания. Такое вполне естественно, когда происходят быстрые реакции. Главное, чтоб за абсурдность не выходило.

— Пока что не вижу угрозы для организма. — прошептала про себя Эйн. Для неё, как для учёного, это был волнительный момент. В первую очередь в опасности был её друг, а во вторую — возможное открытие. — Давай же, не подведи.

Мурато резко открыла глаза. Её руки сильно сжали стол, на котором она лежала.

— Убф… Какого… — вырвалось из её рта, а после она блеванула. У неё жутко болела голова, а в глазах всё троилось.

Эйнштейн наблюдала за этим с примесью изумления.

— Она проснулась?.. Под наркозом?..

— Ух… Ёмаё… Кх… — Химеко едва ли не сползала со стола. У неё были ощущения, словно она набухалась в полную доску. До того состояния, когда ты уже забываешь кто и что ты такое.

Лишь единожды ей доводилось ощущать себя так. Только при употреблении алкоголя на протяжении целого месяца, не просыхая ни на секунду. Как у неё тогда печень не отказала — большой секрет. Создавалось впечатление, что печень просто приспособилась к столь вредному напитку.