– Тобой.

– Ты опять динамишь Дениса? – вздохнула я.

Это, безусловно, не моё дело, но мне искренне жаль парня, который бегает за Светкой как собачонка и любит её, а она ему говорит: «Я занята, перезвоню». Она не перезвонит, как и сотни раз до этого. Ден – мой бывший одноклассник, как и сама Света.

– Да ну его. Надоел.

Светка бросает Дениса стабильно раз в неделю, иногда чаще. Для меня до сих пор загадка – чем она пленила парня настолько, что он терпит такие унижения?

– Я его бросить хочу, – сказала она задумчиво.

Ага, эту фразу мы уже слышали не раз, как надоевшую песню по радио. Я промолчала. Анатолий принёс мой заказ, и я принялась без аппетита ковырять обычно любимый мной «Тирамису».

– Лиз, – позвала меня Светка, которая к своему пудингу тоже не притронулась ещё. – Я, кажется, влюбилась.

Я подняла глаза на неё. А вот такое бывает нечасто, и это новость из новостей.

– В кого это? – совершенно искренне поинтересовалась я у неё.

– Недавно в компании познакомилась с Евгением. Он уже учится в физкультурной академии, представляешь? На втором курсе.

– И поэтому ты игнорируешь звонки Дениса?

Света улыбнулась своей обезоруживающей улыбкой, после которой невозможно что-либо возражать. Наверное, именно эта улыбка не раз заставляла прощать её не только меня. Светлана Литвинова – симпатичная девчонка, веселушка и хорошая подруга. Но на нервах парней любит поиграть.

– Завтра я иду с Женей на свидание! – радостно воскликнула подруга, и я заметила, как загорелись её зелёные глаза. Она и в самом деле, похоже, влюбилась.

– Поздравляю, – ухмыльнулась я.

– Блин, Лизка, чё такая гружёная сегодня? Даже не порадуешься за меня, – надула губы Света.

– Литвинова, успокойся. Я рада за тебя, но мне жаль Дениса. Да и вообще… – промямлила я последние слова. Жаловаться вовсе не хотелось, но и поделиться мне больше, в общем-то, не с кем. Не с Анатолием же, в конце концов!

– Ну, договаривай? – поймала она меня. Светлана чувствует всегда моё настроение, хотя делюсь я с ней не так уж часто. Характер у меня такой.

– Завтра приезжает домой Кирилл. А через три дня я иду в новую Академию.

Я говорила таким замогильным голосом, будто возвращение сводного брата домой сулит мне конец света, а посещение Академии вместе с ним под ручку – всеобщий позор и заклание. Впрочем, думается мне, что я вовсе не так далека от правды.

– Ах, вот оно что… – без шуток протянула Литвинова. Она знает о наших непростых отношениях. – То-то я всё гляжу – на тебе лица нет.

Она задумчиво побарабанила пальцами по столешнице.

– Такой красивый – и такой гад. Жаль, жаль…

Света видела его на фото в социальной сети. Познакомиться им пока ещё не довелось.

– Красивый, – вздохнула я. – Только он как порченое яблоко. Снаружи румяный, а внутри – гниль и черви.

– Ничё себе, ты философ, Лизка, – отозвалась подруга. – Ну, что есть – то есть. Он тебе, случаем, не нравится?

– С чего ты взяла? – вроде бы непринуждённо спросила, а щёки всё равно почему-то залил румянец.

– Говоришь о нём странно, да и боишься тоже слишком сильно.

– Глянул бы он на тебя своим фирменным взглядом – тоже бы под стол спряталась мигом, – недовольно проворчала я. – Конечно же, он мне не нравится! Как может нравиться такой хам и эгоист? Ты только представь, как я буду с ним дома находиться и ездить в Академию в одной машине? Мне даже двадцати минут хватит, чтобы сойти с ума от Кирилла в ограниченном пространстве.

– Да уж, не позавидуешь тебе, – хмыкнула Света. – Чего ему вообще от вас с мамой надо?

– Ничего. Просто мы не его круга, и он не хотел, чтобы его отец снова женился и любил кого-то ещё кроме него!

Литвинова лишь покачала головой.

– Послал Бог «братика»…

– Наверное, это – закон всемирного баланса.

– Чё? – нахмурилась Светка.

Не очень она любит эти мои «умные» мысли.

– Не может быть всё и везде хорошо. Если я счастлива за маму, и у неё реально классный муж, то в довесок я получаю не самого лучшего братца, – вздохнула я.

– Лиз, ты всё-таки философ тот ещё. В тебе прямо вторая личность сидит в лице самого Канта, который периодически просыпается и буянит. Будь попроще – может, и парня найдёшь наконец себе.