— Хорошо, — все таки соглашается она.

Как только Надя появляется в коридоре и показывает большой палец вверх.

Я прохожу в кабинет и увидев в полу лежачем положении Василину мое сердце отбивает четкие удары. На ней снова обтягивающие кожаные лосины, майка на тонких бретельках оголяет ее нежную девственную кожу.

Облизываюсь несколько раз как кот на сметану и тихо усаживают на крутящийся стул рядом с креслом на котором лежит Василина.

Разговаривать с ней нельзя но я бы очень хотел поговорить бы с ней в спокойной обстановке, но увы не сегодня.

Вася ёрзает по креслу, видно что нервничает, меня это даже забавляет. Специально включаю машинку, когда она издает жужжащий звук она вздрагивает.

Кончики пальцев покалывает от желания прикоснутся к ней, тянусь рукой к краю майки и не смело поднимаю вверх. Василина охает и кладет руку на мою останавливая меня.

От соприкосновения наших рук нас бьёт током. Мы оба замираем и не движемся. Но делать дело надо поэтому я первый отмираю и прикосаюсь пальцем в область ребер под грудью. Да-да именно туда и я решил это только что.

Василина вздыхает очень тяжело но все же задирает майку.

Обрабатываю светлую кожу антисептиком, когда подсыхает пшикаю пару раз обезболивающим, так вообще обычно не делаю, но кто знает, какой у девушки болевой порог, обмороки нам тут не нужны, надеваю перчатки и беру в руки машинку., Которая сейчас набьет ей рисунок лежащий на моих коленях.

Так хочется ей сказать что будет немного больновато и что нужно немного потерпеть, но не хочу испортить момент поэтому лишь желаю ей терпения мысленно.

Первое прикосновение иголкой и Василина дёргается, не сильно и морщится, но не издает не звука. Я первый раз переживаю что кому-то может быть больно, что же ты творишь со мной девчонка?

Я прикасаюсь к её коже в перчатках, но чёрт побери я чувствую как будто мои руки горят от соприкосновения. Я не хотел чтоб это время кончалось, мне было очень приятно просто сидеть рядом с ней и молчать.

Последний штрих, обрабатываю получившуюся картинку заживляющей мазью и заклеиваю тату специальной пленкой.

Придется разрушить эту идиллию между нами, которая образовалась в тишине в течении часа.

— Все! — на лицо опять маску безразличия.

Василина услышав мой голос вздрагивает и резко сдирает маску.

Выпучивает свои красивые глазищи.

— Ты?

— Ага!

Она соскакивает с кресла и несётся к зеркалу во весь рост. Осматривает свое ребро, а потом так аккуратно и нежно проводит пальчиком по тату и и улыбается своему отражению.

— Ты что умеешь бить татуировки? — уже спокойным голосом спрашивает она. Видно что в замешательстве, но не показывает этого мне. Снова сильная и храбрая. Как всегда в принципе.

— Я работаю здесь в свободное от учебы время. Ты же тоже работаешь?

Она кивает. В зеркало разглядывая тату.

Это птица, Беркут. Но не та устрашающая, что у меня на баке мотоцикла, и не та что набита на моей груди, а обрамлённая тонким кругом, пунктирными линиями, от которых выходят стрелы, а в когтистой лапе веточка с листьями. Получилось чётко и женственно.

— Через пару дней нужно будет снять плёнку и обрабатывать мазью. Я дам тебе её.

— Хорошо спасибо, — поправляет майку и поворачивается ко мне лицом. Смотрит в глаза. Ох… что то не замечал раньше что у нас так жарко.

Одновременно отводим взгляд от звука входящего сообщения. Беру свой со стола, а Василина вытаскивает свой из кармана куртки, что висит на вешалке.

" Гонка в честь закрытия сезона, самый большой выигрыш за историю существования гонок. В среду 17:00"

Прочитав блокирую телефон и убираю обратно на стол. Смотрю на Василину и она до сих пор смотрит в телефон и будто не верит в то что ей пришло.

— Только не говори что тебе тоже сообщили о гонках! — смеюсь, а девушка становится хмурее тучи. Вроде пошутил, но что-то мне подсказывает она среагировала на эту шутку как-то не так.

Какая вообще мне разница что ей там пришло, главное то что я наконец-то увижу девушку в шлеме с рожками. Василину увидел, очередь второй, и почему они обе так странно влияют на меня.

Я раньше думала, что я сильная, смелая и храбрая девчонка. Особенно я ощущала это когда об этом мне постоянно напоминала любимая мамочка, которой уже много лет нет рядом. Она гладила меня по голове когда читала книжку и говорила: