Я лишь усмехнулся. Старик явно лукавил, но и я давить не стал. В любом случае, сомневаюсь, что дела давно минувших дней сейчас хоть как-то помогут решить нынешние проблемы.

— Кстати, между делом, я ведь был там, когда все произошло? Ну, Неуязвимый, я имею в виду.

— Пойдем, я все покажу. Но только ты один, рисковать и тащить толпу во дворец я не намерен.

Я посмотрел на ребят. Хоуп лишь кивнул, он верил старику больше, чем самому себе. Кай лишь флегматично пожал плечами. Парень вообще скучал весь вечер, ведь ни с кем драться не пришлось.

В комнату вошел один из наемников, молча выслушал указания советника и с поклоном удалился. Похоже, у старика тут небольшая армия фанатиков, таких же, как Хоуп. Теперь понятно, откуда они взялись и почему так преданно смотрят на старого советника.

Мы вышли вдвоем и сразу же сели в карету. Врум сообщил, что за нами движется пара человек, но остальные остались на месте. Хоупа и Кая должны вывести из города другим путем, а я встречусь с ними позже.

— Но это ведь правда, да? — спросил я, чтобы не ехать в тишине. — Без обид, но я не испытываю такой фанатичной веры в вас, как мой лунатый друг.

— Правда, — кивнул старик спокойно. — Я действительно пустил под нож практически все сопротивление. Но так было лучше и Справедливость со мной согласился, хоть и не одобрил.

— Зачем? Просто интересно.

— Затем, что кровопролитная война ничего бы не принесла. Принц в тот момент был не готов призвать Архангела в свидетели. А без него не было бы и восстания. Была бы резня. Я сделал все, что было в моих силах, чтобы сохранить большую часть Эдеа для будущего возвращения правителя. Более того, сопротивление все еще живо.

— Кое-кто кое-где прикрывается гусями с бантиками, — усмехнулся я, вспомнив слова трактирщика из Сантия.

— Именно. Шут не просто символ. Я собрал многих под свои знамена и убедил их затаиться. На десятилетия. Все, лишь бы враг ослабил бдительность и когда мы будем готовы, принц получит поддержку своего народа. Главное, чтобы у него хватило сил взять то, что его по праву.

— Власть?

— Ответственность. Власть, всего лишь иллюзия силы, а не сама сила. Это эфемерная сущность, сама по себе ни на что не влияющая. Поверь, больше меня об этом мало кто знает.

— Вы не похожи, если честно, на человека, который веселил народ на свадьбах и закатывал пиры на праздниках.

— Ты путаешь Шута с клоуном. Длань, это приближенные короля-бога. Мы брали на себя его грехи, потому что не связаны договором с Архангелом. И мы могли делать то, что король-бог не мог. Я был гласом народа. Его волей, его настроением. Я следил за людьми снаружи, в образе первого советника. И изнутри, будучи Шутом. Я контролировал настроения масс, отслеживал неурядицы и недовольства. Собирал слухи и проверял доводы. И тогда, если дело где-то шло наперекосяк, то в игру вступал Предатель. Он внедрялся в ячейку несогласных с правлением. Строил заговоры против короля, собирал вокруг себя недовольных, устраивал демонстрации, забастовки и прочие мелкие пакости. Вычленял ораторов и тех, кто настраивает народ против воли короля-бога. Чаще всего это оказывались имперские агенты, но иногда случалось и иначе. И тогда мы сообщали правителю о недовольствах. Если это были ошибки правления, а король-бог в первую очередь человек, которому тоже свойственно ошибаться, то он старался их исправить. А Предатель пытался переубедить всех несогласных, не обострять конфликт, находить компромиссы. Чтобы все жили счастливо.

— А если не получалось?

— Тогда Справедливость решал вопрос. Там по-разному, но чаще всего либо удавалось договориться, либо недовольные уезжали в другие королевства, а мы помогали им обустроиться.

— А как же Смерть?

— Это последняя инстанция. Точка невозврата, когда абсолютно все возможности были исчерпаны. Крайняя мера, к которой мы старались не прибегать. Но самостоятельно Смерть мог убивать лишь Шики, потому что воля калейдоскопа выше людских законов. Остальное с одобрения Справедливости. Ну а Созвездие просто помогала нам по мере сил. Но даже она не смогла предвидеть ту катастрофу, уж не знаю почему. Да она и сама не знает.

— Кстати, а это правда, что король-бог не может есть, если кто-то голодает в королевстве? Это же…

— Бред? — усмехнулся Шут. — Текст договора с Архангелом открыт, и любой может с ним ознакомиться. Также любой ловец может попытать счастья заключить договор с Ангелом, если сочтет себя достойным. И если мир снов так решит, то он станет новым королем-богом. Только вот принца готовили к этой роли с рождения, и даже такой подход не дает никаких гарантий, к сожалению.

— Так что с едой-то? — я заметил, что уставшего от такой жизни советника, периодически клонит не в ту сторону. Оно и понятно, сколько лет он не мог ни с кем вот так вот открыто поговорить.

— Текст договора известен всем, но вот трактуют его как захотят. И некоторые ошибочные версии мы не стали опровергать. Если людям хочется в это верить, то кто мы такие, чтобы лишать их иллюзий.

— То есть ложь?

— Скорее некорректность. Есть он может, иначе бы давно умер от истощения. Да и голодный правитель мало на что способен. Просто еда теряет для него вкус, как и любые другие удовольствия. Зато, когда все сыты и довольны, даже обычная вода кажется ему божьей росой. Что уж говорить про сытный изысканный ужин. Жизнь хорошего короля-бога полна радостей, недоступных ни одному живому существу. Но вместе со всеми благами Архангел накладывает и неподъемную ответственность. Потому несчастный народ превращает жизнь правителя в сущую муку. Корона, возложенная самим Архангелом, это обоюдоострый меч. И далеко не каждый готов к этому. Даже покойному королю-богу бывало настолько тяжело, что впору было вешаться. Но Архангелы знали, на кого делать ставку. Поговаривают, что эти сновидения созданы не людскими снами, а самим Гипносом. Приехали, дальше делай только то, что я скажу. И не вздумай снить, замок давно не был настолько укреплен и защищен, как сейчас.