Шрифт:
Да-да, я из тех людей, кто, даже живя в студии, пользуется услугами приходящей домработницы. Ненавижу домашние дела. Лучше я заплачу кому-нибудь за их выполнение, а сама заработаю денежный эквивалент каким-то более приятным для меня способом. Фриланс тем и хорош, что я могу выбирать. Даже больше: жизнь тем и хороша, что мы можем выбирать.
Но я отвлеклась. Итак, будущее кота в надёжных натруженных руках Марьи Петровны — она его точно покормит. А вот моё будущее…
— Итак, землянка, что касается плана… — прокряхтел мастер Говерик. Змея — его фамильяр, который я успела разглядеть ещё во время вызова, высунулась из рукава мантии и нежно обвилась вокруг руки старика.
— Безопасно разорвать вашу с Артуром связь — наша конечная цель, но мы не сможем сделать это раньше конца июня, — продолжил он. — Сначала придётся тебе помочь ему сдать финальные экзамены, увы.
— Почему? Разорвите связь сейчас и вызывайте ему другого тигра. Проверните всё быстро. В чём проблема?
— В том, что.
Но договорить он не успел. Где-то вдалеке, в глубинах здания вдруг раздался низкий тихий гул. Артур и Говерик встревоженно переглянулись. Гул тем временем всё нарастал, пока не завершился рокочущим звоном — будто разбили медную джазовую тарелку.
И тотчас же — крики, какой-то грохот. Завизжала сирена. По всему коридору начали распахиваться двери, из них толпами потекли студенты, профессора, многие — в сопровождении фа-мильяров.
Непонятно откуда — как будто отовсюду сразу — зазвучал мягкий женский голос:
«На университетский кампус напали.
Повторяю: на Форван напали.
Прорыв на нижних уровнях главного здания.
Всем студентам укрыться в комнатах Защиты.
Профессуру и Младших Мёрклых мы ожидаем к бою». Что?!
Мастер Говерик неожиданно прытко выхватил из складок мантии какой-то изящный ключ и кинул его Артуру.
— Спрячьтесь в моей Защите! — рявкнул он. — Вместе с фамильяром! Не вздумай высовываться, Артур! Ты должен быть в безопасности!
Змея извивалась у него в рукаве. Без дальнейших объяснений старик помчался прочь, на ходу колдуя что-то грандиозное: шипящее и плюющее искрами.
Здание тряслось и стонало. Артур без лишних слов схватил меня за руку и потащил прочь, расталкивая толпу. Я оглянулась на бегу и увидела, как Мэгги захлопнула двери в лазарет. Тут же они покрылись сетью каких-то чар, оскалившейся призрачными черепами.
— Что происходит?! — отчаянно пыталась выяснить я, но Ван Хофф Безответный упрямо молчал.
Вдруг лампы по всему коридору погасли. Чуть ли не на ощупь мы добежали до какой-то двери. Артур открыл её, втолкнул меня внутрь и сразу же захлопнул дверь снаружи. Здесь тоже не было света.
— Эй!!! — Я забарабанила по двери кулаками. — Да какого чёрта тут творится!!!
— Сиди здесь! — рявкнули с той стороны. — Юридически ты моя собственность, а значит, находишься под моей ответственностью. Я же присоединяюсь к бою.
— Собственность? Хам ты, Артур! Эй! Объясни мне, что происходит! Немедленно!!
Но снаружи уже никого не было.
Я осталась в полной темноте, но не тишине — за дверью продолжался бой…
Я села на пол и обхватила себя руками.
В УБЕЖИЩЕ
Это оказалось очень странным ощущением — сидеть неизвестно где, запертой в темноте, пока снаружи идет бой. Идеальные условия для того, чтобы впасть в панику.
Хотя поначалу я держалась довольно бойко, пружина страха сжималась во мне с того момента, как я увидела пламя в своей гардеробной. И сейчас она была готова распрямиться, пробив мне сердце насквозь ужасом осознания: Я. Неизвестно. Где.
«Магия же?» — снова с надеждой промелькнуло что-то в груди, какое-то давнее, забытое ощущение надежды на чудо.
«Задница», — мрачно подумала я в ответ.
Да, в детстве я обожала сказки и надеялась, что колдовство существует. Я помню, как клялась себе перед зеркалом, что, если увижу портал в другой мир — прыгну. Что ж, мечты сбываются. Забавно, что та установка вот так легко сработала во мне годы спустя.
Забавно и трагично, чёрт подери.
Потому что ни один взрослый человек, находящийся в здравом уме и твёрдой памяти, не захочет провалиться в другой мир без надлежащей подготовки. Да ещё и в роли чьего-то котика. Тем более (бабах за стеной!) в место, где идёт что-то вроде войны.
Смогу ли я вернуться домой? Как и когда? Кто напал на университет? Переживу ли я этот день?
Радовало только одно: дома меня никто не ждёт, а значит, некому обо мне волноваться. Суммарно меньше грусти во вселенной.
Хотя нет. Зачем я вру?
То, что меня никто не ждёт, не радовало ни на грош. Наоборот, вводило в ещё большую тоску. Ты пропала, а миру всё равно. Кто ты после этого, если не жалкая неудачница?
Вопреки всякому здравому смыслу я продолжала мазохистски пережёвывать эти бесплодные мысли и, в конце концов выбесив саму себя — ненавижу своё одиночество, ненавижу свою слабость, — я вслух зарычала. Потом, вспомнив, что негативные эмоции лучше проживать, а не копить, честно попробовала заплакать.