— Вы почините эту хрень? — спросил Сеня. — А то Иришка жалуется, что у них с башкой плохо становится.

— У кого, у «них»? — спросил я, увеличивая изображение на экране.

Не помогло — пикселяция только лезет.

— У Корректоров. Мораториум защищал их от какой-то херни, идущей из Мультиверсума. Синеглазые к нему чувствительные, как канарейки. Теперь у них депрессии и вот это всё. Иришка и так нервная, а сейчас злится или рыдает от любой ерунды. Я аж подумал сначала, что залетела…

— Испугался? — спросил я рассеянно, прокручивая видео туда-сюда.

— Обрадовался. Но и испугался тоже. Обрадовался, потому что думал, что она, может, нормальной станет. Испугался, что ребёнок у таких уродцев, как мы с ней, чёрт знает какой выйдет. Но нет, хрена с два. Она всё ещё Корректор. А это ж такое дело…

— Какое?

— Конечное. Они же как? Либо помирают, либо в конце концов в Хранители подаются. Ирка, вон, таскается уже с таким, в балахоне. Глядишь, и сама скоро станет. «Впустит в себя Мультиверсум», как они говорят. Знаю я, что она в себя впустит… И нафига я тогда нужен буду? Вот так и живу с ней, зная, что ненадолго это всё… А теперь ещё и мораториум сломали. Убил бы ту падлу…

Так он это спокойно, но веско сказал, что я отчётливо понял — не фигура речи. Убил бы. Странный парень.

— Вот! — наконец-то нашёл, то, что искал, я. — Иван, иди сюда, глянь!

Капитан долго рассматривал узел, который я высмотрел на видео. Ракурс на съёмке неудачный, виден он сбоку и буквально полсекунды, но…

— Да, эту херовину и выбило, ты прав. То-то мы её не нашли, она на вид как стеклянная. Её пулей, поди, в пыль разнесло.

Выстрел, сделанный, судя по нанесённым повреждениям, с балкона одного из окружающих площадь зданий, был всего один. Иван предположил, что из крупнокалиберной снайперской винтовки, калибра 12,7. Тяжёлая пуля перебила тягу, выломала регулировочный балансир и уничтожила деталь, от которой осталось только пустое место на оси, и которая, судя по всему, обеспечивала невозможное с точки зрения классической механики прохождения шара на палке через сплошное кольцо. Тягу и балансир мы могли заменить, изобразив УИНом из любой подходящей железки. Деталь, представляющую собой сложной формы полупрозрачный диск с отверстием в центре и вырезами по краю — нет. Это явно «артефактный объект», такое из стеклянной тарелки не вырежешь. Мы разом вспомнили, что в Библиотеке есть нерабочий мораториум. Была ли там нужная деталь — чёрт его знает, мы не приглядывались. Но шанс не нулевой.

Однако идти в Библиотеку нужно через реперы, а м-оператор наш завален грудой жён, младенцев и бытовых проблем. Так что делаем всё последовательно.

Сегодня днём мы исполняли представительские функции — катали церковников на дирижабле. Вокруг города. Облетали посёлки в окрестностях. Церковники нисходили по трапу, собирали народ на площади и толкали речь. Впрочем, при виде этакого летающего недоразумения, люди собирались сами, в чём, видимо, и был смысл нашего участия. Ну и для солидности, конечно. Я быстро сообразил, что местная экономика построена по принципу некоего вассалитета, где город является центром власти, а окрестности обложены материальной данью и трудовой повинностью. Видимо, повинность посильная, дань умеренная, а размер компенсации соответствует, поскольку никакого механизма принуждения я во взаимоотношениях не увидел. Думаю, источником легитимности Центра является технологическая монополия Церкви — во всяком случае, линии электропередач расходятся из города звездой, но поля крестьяне пашут гужевой тягой. С профессиональной точки зрения мне любопытно, как они это балансируют, но не настолько, чтобы устраивать расследование. Тем не менее, в кризисные моменты властный центр как никогда нуждается в подтверждении авторитета и права на власть, и тут наш дирижабль пришёлся весьма к месту. Прилететь речи толкать куда круче, чем прийти или даже приехать. Сразу ставишь себя над толпой, в том числе и в буквальном смысле.

Речи, отбрасывая всякое дежурное «взвейтесь-развейтесь» и «грядёт-покайтесь», сводились к обычному кризисному посылу: «У нас временные трудности, поэтому вам придётся затянуть пояса». Военный налог и рекрутский набор. Всё как у людей. Город нуждается в защите от злых захватчиков, организуется вооружённое ополчение, общинам следует обеспечить то и предоставить сё. Общины чесали в затылках и не очень радовались, но, насколько я мог судить, были склонны войти в положение. Похоже, про Комспас они слышали и побаивались, а к центральной власти системных претензий не имеют. Впрочем, если кризис затянется, то всё может поменяться. Всегда меняется.

В награду за прогулку нас обеспечили продуктами и отсыпали местных бумажных денег. Я пока не понял покупательного эквивалента, но, кажется, заплатили неплохо. Наши жёны, разведав рынок и магазинчики, заверили, что питаться на эту сумму мы можем долго, и тут же накупили себе платьев и шляпок в местном нуарно-модерновом стиле. «Чтобы не выделяться», — скромно сказала мне Ленка и убежала к Светлане примерять. И это, как я понял, только начало — они уже нашли каких-то портних и модисток, потому что «готовое платье — это не то, тут так не принято». Подумаешь, аристократки какие. На нас с Иваном тоже покушались, но мы наотрез отказались от строгих и неудобных здешних костюмов. По крайней мере, пока. Думаю, если мы тут задержимся, в конце концов, придётся соответствовать. По косвенным признакам судя, здешнее общество ненавязчиво-сословное, во всяком случае, сходить в приличный ресторан в джинсах не получится. А женщины, обзаведясь нарядами, непременно потребуют их выгуливать, причём так, чтобы им не было за нас стыдно.

Но это если задержимся. Мы пока не принимали никаких поспешных решений. Мутный хитрожопый дядька от Конгрегации сходу предложил нам обзавестись домами. На правах недорогой аренды с правом выкупа. Чувствуется, что наша лояльность местным силам весьма пригодится — дирижабли на земле не валяются, а если всё-таки валяются, то и толку от них уже никакого. У Конгрегации явно большие планы, осталось понять, насколько нас эти планы устраивают. Болтаться в небе, как говно в проруби, можно долго, но без внятной цели это лишено смысла. Если сойдёмся с Церковью в постановке задач — то домами они от нас не отделаются. Домов тут, судя по всему, избыток, перенаселением город не страдает. Но мы пока на дирижабле, тут каюты большие и комфортные, а в случае чего — только рычаг повернуть, и мы над Дорогой. Ищи-свищи.

Пока взяли разовый подряд — попробовать починить мораториум. Сразу объяснив, что мы не сервисная служба ремонта Великих Древних Артефактов. То есть, ничего не гарантируем. Но попробуем. А что вам терять-то? Он так и так уже не работает, а как его чинить, вы не знаете. Хуже всяко не сделаем. И ещё подумаем, что с вас за это поиметь, потому что мы не за идею, нам семьи кормить надо. Одни коты знаете, сколько жрут? Ужас вообще.

Пока от нас отделались заверениями в глубочайшей поддержке и полнейшем сотрудничестве, но мы их потом пощупаем за вымя.