Даже домой заезжать не стал, прямиком на работу. Честно говоря, за эти дни я чертовски соскучился по своему пистолету. Постоянно сдерживать себя, постоянно контролировать каждый шаг становится просто невыносимо. Эмоциям нужен выход. И вот сейчас у меня есть шанс оторваться. Недобро усмехаясь, я вошел в кабинет друга и коллеги. Стаса передернуло.

— Слушай, мне уже пиздец как страшно. Добрым и пушистым ты мне нравился больше, — он улыбается.

— Очень смешно, — рыкнул на мужчину и бахнулся в кресло напротив. — Рассказывай.

— Помнишь Миронова?

— Это тот, у кого под видом импортного табака в брикетах наркота килограммами? Еще бы его не помнить. Я эту суку в прошлый раз знатно отделал, — зверь внутри довольно урчит, вспоминая, как мразь, подсаживающая на травку, подростков, толкая ее через сети кальянных, ссала кровью целую неделю. Как только живой остался, сука! — Стасик только довольно улыбнулся, видя мою зверскую рожу.

— Он вернулся, только вот Ахмед, чьи кальянные мы теперь охраняем, сотрудничать с ним наотрез отказался. Потому что репутация и такое прикрытие для него важнее грязных денег. Миронову это не понравилось. Очень не понравилось, — Стас сделал акцент на последнем слове. — Мужик обиделся, ибо искать новые каналы сбыта в современных реалиях крайне проблематично. Все контролируется и проверяется. Да ты и сам знаешь, не в том суть. Работенка для тебя, Денис. Ублюдка бы наказать, ну или…

— Убрать? — ледяным тоном задаю вопрос.

— На твое усмотрение. Скучать не буду. Только вот он заматерел и оброс единомышленниками, оружием и мозгами. Так просто, как в прошлый раз, не выйдет.

— Срать! У меня уже руки чешутся.

— Не смею препятствовать, — усмехается старый друг и начальник. — Сделай все, как ты умеешь. Тихо, красиво и, главное, Дэн, чисто!

— Как всегда, — поднялся с кресла, пожал Стасу руку и отправился к себе, поднимать старые материалы по делу этого ублюдка. Ну наконец-то!!!

Анализы, осмотры, бумаги, документы, ни секунды покоя. Стоило только дать согласие на перевод в другую клинику, как Денис даёт распоряжения, установки, бесконечно звонит по телефону — ему хочется как можно быстрее забрать нас отсюда. Все мои уговоры, что не к спеху, что можно подождать теряются среди кипиша, устроенного моим любимым мужчиной.

Смотрю на него и сердце млеет. Он такой… Такой… Аж замирает дух! Родной… ненаглядный… мой… Когда он рядом, мне ничего не страшно! И не стыдно. Даже сейчас я снова хочу его. Разумом понимаю, что нельзя, опасно, не стоит, но тело требует вновь ощутить его мощь, окунуться в водоворот страсти, закутаться в его тепло, сделать ему приятно. Задумываюсь, закусываю губу, смотрю на Дениса и, наконец, решаюсь.

— Милый, — подхожу сбоку к сидящему на стуле мужчине. Он что-то оживленно печатает на телефоне, но я не боюсь его оторвать от дел. Если не сможет, то скажет. Правда, не уверена, что позже снова решусь.

— Да? — внимательно смотрит на меня, и я снова тону в теплоте его глаз цвета чистейшего моря, плыву на волнах…

— Сильно занят? — нерешительно спрашиваю. Вдруг откажет в разговоре. Боюсь.

— Для тебя всегда найдется время, — отодвигает стул от стола и жестом предлагает сесть к себе на колени. С удовольствием выполняю просьбу.

— Поговорить хочу, — признаюсь в истинной причине отрыва от работы, прижимаясь к нему всем телом, утыкаюсь в шею. Смотреть на него не решаюсь, не сейчас, не тогда, когда хочу признаться. Волнение снова поднимается из глубины души, подмывая отказаться от затеи, но я продолжаю сидеть на месте, вожу пальчиком по крепкой груди, вырисовываю замысловатый узор, расслабляюсь. Собираюсь с духом. Нелепое занятие успокаивает, отвлекает.

— Если ты продолжить в том же духе, то разговора точно не выйдет, — заговорщицки произносит любимый, отрывая мою голову от своей груди и нежно целуя. Моментально откликаюсь, раскрываю губы, пропускаю язык и отдаюсь во власть своего сильного, надёжного мужчины. Растворяюсь в ласках персонального ангела.

Наш поцелуй сразу же становится глубоким, срывая маски, оголяя нервы. Я держусь за Дениса, как утопающий за соломинку, прекрасно осознавая, что без него теперь не смогу. Его любовь связывает, околдовывает, опутывает и мне так хорошо в этом коконе, так спокойно. Невыносимо приятно. Перекидываю ногу в сторону, разворачиваюсь, сажусь лицом к нему. В промежность упирается внушительных размеров бугор, но я знаю, что Денис не сделает ничего против моей воли, поэтому у меня окончательно сносит крышу. Смотрю на своего мужчину сквозь полуопущенные ресницы, облизываю в предвкушении губы и не теряя драгоценного времени, запускаю руку ему под ремень. Мужской громкий стон разрезает тишину палаты, я довольно улыбаюсь. О разговоре забываю напрочь, да и как тут устоять, когда в твоей власти ТАКОЙ мужчина.

— Леся, — предостерегающие обращается ко мне Денис, кладя свою руку поверх моей и останавливая. — Не надо, — его голос с хрипотцой пробирает до костей. Мои трусики промокли насквозь, внутри всё ноет, требуя снова ощутить наполненность ИМ, разум меркнет, оставляя вместо себя липкую вату.

— Почему? — невинно хлопая ресницами, задаю вопрос, прекрасно зная на него ответ. Только вот я не собираюсь вредить ребенку, осталось убедить Дениса в этом.

— Я не железный, — сокрушенно произносит, чем только сильней раззадоривает. Не думала, что полюблю играть с огнём! В его глазах бушует пламя, готовое вот-вот вырваться из клетки, у меня по венам течет раскалённая до бела лава, сжигая все на своем пути, оставляя место лишь для всеподчиняющей страсти.