Я поерзал на стуле, а он добавил:

— Есть дела, для которых в качестве исполнителя взрослый не подходит. А вот ребенок справится с ними довольно легко.

— Какие, например?

Старик внимательно посмотрел на меня, как будто все еще раздумывая, предлагать мне работу или нет, а затем повернулся, поднял с пола свой кейс и достал из него видеокассету.

— Мне нужно передать послание родителям одной твоей одноклассницы. Ольге Николаевой, — сказал он. — Так, чтобы никто не понял, как оно у них очутилось. То есть сделать это незаметно.

Я завис. Просто сейчас меня просят о том, чтобы я подсунул видеокассету с записью неизвестно чего, в сумку своей однокласснице. Сказать, что это выглядит очень странно — ничего не сказать.

Но, с другой стороны, у аристократов свои причуды. Тем более на улице девяностые. Может быть вместо бандитских группировок, тут ведут войну между собой эти самые кланы? И за что они борются? Как обычно за власть? И стреляют не из пистолетов, а фаерболами? Черт… Что происходит в этом мире за пределами школы и комендантского часа, мне еще неизвестно…

— Я дам тебе две тысячи рублей за это маленькое задание, — добавил он. — Согласись, ничего такого, что было бы тебе не под силу?

Я смотрю на две коричневые купюры.

Это самый простой способ заработка, который я только могу себе представить. Но какие дела творит дедушка той маленькой девчонки, которая завела себе котенка? Если на этой видеокассете кого-то пытают или еще что похуже? Я автоматически стану соучастником преступления. А я не для того возвращался, чтобы пачкаться в грязи. Нет. Способ заработать я всегда найду, а вот вернуть сон по ночам будет не легко.

Но, с другой стороны. На кассете же может быть что-то совершенно безобидное? Вернее, то, что никак не заставляет меня переступить через себя. Свои моральные ценности. Типа, шифр, которым они общаются с родителями Николаевой. И тогда, отказавшись, я, возможно, вообще лишаю себя возможности поехать на новогодний бал.

Есть еще третий вариант… Старик меня проверяет. Хочет узнать на что я готов пойти, ради денег. И через что переступить. Отказываясь или соглашаясь сейчас на эту сделку, я автоматически прохожу или проваливаю тест.

Нет. Думать можно сколько угодно, но пачкать свои руки в крови я не собираюсь. Буду разговаривать прямо.

— Аввакум Ионович, — начал я. — Это большие деньги. Особенно для моей семьи. И, наверное, любой на моем месте взял бы их и не задумываясь подложил видеокассету в портфель своей одноклассницы. Только я вынужден буду отказаться, если вы не расскажете мне, что записано на этой пленке…

Я замолчал очень резко. Как будто еще не закончил фразу. Но старик так внимательно смотрел на меня своими зелеными блеклыми глазами, что в какой-то момент мне захотелось сглотнуть.

Аристократ еще некоторое время молчал, а затем улыбнулся и убрал кассету в сторону.

— Эти деньги твои, — он протянул две банкноты мне. — Бери. Это просто за то, что приехал ко мне сегодня.

Отказываться от денег я не стану. Тем, более если они достаются просто так.

Я взял деньги и засунул их в носок.

— Я же сказал, что ты далеко не ребенок, Константин, — проговорил старик. — Теперь я уверен в этом на сто процентов.

Затем он встал и убрал кассету на полку.

— На пленке запись фильма «Армагеддон» с Брюсом Уиллисом. Отличный актер. Один из моих любимых, — сказал он. — А кассету я брал вчера для того, чтобы посмотреть ее дома. А сейчас зашел, чтобы вернуть на место и заодно навел тут порядок.

— Значит это…все? — спросил я в недоумении.

— На сегодня, все, — ответил старик. — Я хотел узнать тебя поближе. Посмотреть, на что ты способен и можно ли тебе доверять. Но ты оказался умнее, чем я думал. И выполнил задание еще быстрее и лучше, чем я рассчитывал.

Затем старик вновь залез в свой кейс и достал оттуда пейджер.

— Возьми, — он протянул мне давно забытое средство связи. — Когда у меня будет для тебя работа, я напишу сообщение. Куда приехать, когда и во сколько. Можешь быть уверен, Константин. Если ты до сих пор веришь в такие понятия, как добро и зло, то я на стороне первого. И если когда-нибудь я дам тебе повод усомниться в этом — можешь разбить эту штуковину. А лучше продай и помоги своей матери.

Я протянул руку и взял пейджер.