Операция была проделана стремительно: неизвестный вельбот не сумел удрать и застрял в пустом корпусе крейсера. Оба выхода были заблокированы вельботами Единого мира. А поскольку четыре оставались в открытом пространстве орбиты, то с них поступили сообщения, что на безопасном расстоянии от места операции нет ни одного вражеского корабля. И — таким образом можно попытаться провести с неизвестным судном переговоры.

— Неизвестный вельбот! — монотонно воззвал к застрявшему кораблю Эррамун, настроив направленный на корабль радиолуч. — С вами говорят солдаты Единого мира. Отзовитесь. Или мы будем вынуждены расстрелять ваше судно.

Солдаты противника не говорили на единомирском, и Ева с трепетом прислушалась к связи: если заговорят свои… А если — нет?

Но на вельботе молчали. Так долго, что Эррамун, как видела это на своих экранах Ева, собрался повторить приказ. Не успел: в эфире вдруг послышалось что-то странное. Это странное состояло из вскриков, рычания и мучительных стонов, захлёбывающихся звуков… Ева в недоумении прислушивалась, тщетно стараясь различить хоть одно нормальное слово на единомирском. Визоры тоже ничего не показывали, хотя были настроены прорваться сквозь затемнённый пластик вельбота.

— Неизвестный вельбот, — терпеливо повторил Эррамун. — Если вы не ответите, мы будем стрелять!

Но какофония в эфире продолжалась. Правда, Еве пришлось отвлечься от неё.

«Ева, уходите из корпуса! — закричал взволнованный Остарджи. — Вы не сумеете спасти тех, кто в этом вельботе! Я не понимаю, что это за существо, но оно!..»

Беспокойный крик Остарджи внезапно пропал. Ева даже охнула — настолько резко, будто его обрубили.

— Ева, что? — переключился на неё Эррамун.

— Остарджи начал говорить, что мы не сумеем спасти тех, кто в вельботе, потому что там какое-то существо! — взвинченно крикнула она. — А потом его заглушили!

Эррамун быстро опустил глаза. Ева уже знала эту его привычку: он так что-то быстро вычисляет. Поднял взгляд, полный решимости.

— Остарджи сейчас между нами и этим вельботом. На наших вельботах нет заглушки такого уровня. Значит, нас глушит то самое существо, о котором он успел предупредить! Меня слышат? Вельботы, отзовитесь!

Откликнулся только Марцель, чей вельбот «стоял» бок о бок с ними. Насколько поняла Ева, остальные промолчали, потому что не слышали зова.

— Марцель, я вылетаю из крейсерского корпуса, — распорядился Эррамун. — Ты пока маневрируй здесь же. И оставайся на связи: мы должны уточнить, на какое расстояние тот вельбот глушит нас.

— Понял, — отозвался Марцель.

Ева направила вельбот к выходу из корпуса, пятилась спокойно, чтобы то существо, которое определил Остарджи не заподозрило их в желании выбраться отсюда…

Неожиданно во вражеском (в чём сомнений не осталось!) вельботе что-то случилось, когда вельбот Евы только-только начинал выходить из дырищи. Что случилось — неясно, но эфир вдруг затих да так, что, показалось, кто-то просто вырубил связь.

Почти одновременно вражеский вельбот провернул такое, что Ева только ахнуть и успела: будто бешеная пиранья, двуместный кораблик развернулся к ним и буквально плюнул в них оружейным огнём. Причём не тем, что выпаливает транспортная пушка. Нет, с его борта вылетела миниатюрная торпеда, которая использовалась для того, чтобы взорваться не при попадании в цель, а внутри её.

— Марцель! — вскрикнул Эррамун.

Первый вельбот, остававшийся внутри корпуса, разлетелся на части.

Ева завизжала было, но вмиг замолкла: Марцель катапультировался, мгновенно скрывшись за первой попавшейся стеной самого крейсера — чуть ли не в пропасти.

— Там только один!.. — невнятно сказал Эррамун.

А секундой позже Ева была им катапультирована следом за Марцелем — в ту же расселину между стенками крейсера. То ли адреналин, то ли что-то ещё, но она, вылетев с вельбота, сообразила, что значат слова Эррамуна: на вражеском вельботе только одно существо, которое можно определить, как противника, а значит — вторую торпеду, со второго борта, оно сумеет выпустить несколькими секундами позже — сначала прицелиться надо. Поэтому в первую очередь Эррамун удалил со своего вельбота пилота. И тут же ответил противнику, выпустив по нему залп из пушки.

— Эррамун! — разъярённо вскрикнула Ева.

Вельбот с эльфом над головой взорвался.

Инерцией движения, а потом и последствиями взрыва Еву подтолкнуло вниз ещё стремительней. И всё бы хорошо, но её завертело так, что она испугалась в первую очередь, как бы её не стошнило — в скафандре-то. Огня наверху, как и ожидалось, не было видно — пространство-то безвоздушное. Разве что расплывалось там облако тёмного дыма, который ещё и разглядеть надо в темноте орбиты. Держась за подлокотники кресла, Ева тщетно всматривалась в эту дымину, быстро пропадающую — космический холод быстро сжирал горячий дым, лишь хлопья от него, как и обломки вельбота, опадали или развеивались в пространстве крейсерной пустоты.