Хозяин собаки умел принимать решения. Он был вынужден делать это практически всегда. Директор собственной компании. Старший брат. Муж. Отец. Но сегодня его было не узнать. Растерянный взгляд. Полное отсутствие какой-либо мысли. Впечатление беспомощного заурядного мужчины. Он просто не думал, какой поворот приготовила ему судьба. Ему или ей – его любимой собаке.

«Результаты рентгеновского снимка крайне неутешительны. Опухоль закрыла легкие и сердце. Выхода нет. Советую Вам ее усыпить» – безапелляционно произнес хирург-ветеринар.

Хозяин закрыл ладонями уши собаки.

– Погодите, Вы сказали, её нужно убить?

– Мужчина, что Вы так преувеличиваете, – сказала сидящая в кабинете дамочка, зашедшая по блату вне очереди, – так делают всегда. Моя Кнопа – третья собака.

Первая реальная мысль встряхнула его мозги и упорядочила в рассуждениях: «Опоздал. Пропустил момент». Он вдруг резко ощутил странный запах в этой клинике. Ему представились события романа М.Булгакова: кафедра ветеринарной хирургии, будущий Шариков пока в обличии перебинтованной после операции дворняги. Удивительно, прошло столько лет, а, казалось, ничего не изменилось еще с тех советских времен. Муть допотопного линолеума в коридоре клиники. Стены цвета вылинялой зеленой тряпки. И этот запах. Запах обреченности, беспомощности. Как же он его не почувствовал ранее, когда первый раз привел сюда свою собаку с опухолью молочной железы.

Он отчетливо вспомнил свои переживания. В тот день он не стал сам проводить оперативку, посчитал необходимым лично сделать приготовления к операции. По его внешнему облику невозможно было догадаться, как он волнуется. Этого не заметила и продавец ветеринарной аптеки. Она исключительно вежливо помогла выбрать послеоперационную попону четвертого размера, зеленку, что-то ещё, пытаясь продлить мгновение общения. Провожая его фигуру вышесреднего роста, она погрузилась в собственные грезы. Рассмеялась от дурацкой мысли, что завидует даже собаке, у которой есть свой мужчина. За окном аптеки уже концентрировалась стайка помятых постоянных клиентов. Её мысли отвлеклись на поиски ненавистной упаковки с дешевыми спиртовыми настойками.

Он шёл и думал о собаке. Как странно, ровно 7 лет назад в такой же осенний день бабьего лета он выбрал её. У него не было приличного авто. Небесного цвета потрепанный «Москвич 412» стоял на приколе. «Голубая лагуна» алчно поглощала скромные сокровища семьи. Он ехал на трамвае в сторону птичьего рынка, а не в сторону модных бутиков. Нужно было уединиться. Он недавно сделал крутой поворот в бизнесе. Оставил, по мнению его сотрудников, «верное дело». Ему крайне была необходима сутолока трамвая. Именно в ней он ощущал внутреннюю тишину и покой. Не нужно оправдываться, почему он так сделал. В жизни всё не случайно.

Водитель трамвая прорычала остановку. Народ горохом высыпал на грунт. Щебенка, комья сухой грязи, клочки соломы, перья – всё это умелый декор переходного периода. Но и это, по сути, ничтожно. Полметра от земли была жизнь. Добрая, наивная, открытая жизнь новорожденных котят на коленях бойких девчушек.

– Дяденька, дяденька! Возьмите котеночка!

У него не было никакого предчувствия неизбежности значимой встречи. У него не было ощущения неотвратимости судьбы. Он достиг цели. Полный внутренний комфорт.

Людской поток увлек его в водоворот страстей птичьего рынка. Шахматный ассортимент продавцов, в итоге, упорядочивал правила места и действия. Величественная королева в алой мохеровой шапке продавала сиамских котят. Слоны с пивными животами торговали рыбками. Офицеры в бушлатах без знаков отличия предлагали сторожевых. Он был пешкой в чужой игре. Но главный Игрок распорядился сделать ход.

– Мужчина, а, мужчина! Посмотрите, какой щеночек? Возьмите, отдам недорого,– окликнула пожилая женщина, прижимающая к груди полосатое создание. Он улыбнулся и прошел дальше. А дальше невозможно было оставаться безучастным. Протянулся ряд торговцев щенками. На руках, в сумках, в коробках, в колясках копошились славные создания. Они все без исключения были умилительно хороши. Чистота мироздания совершенна своей красотой. Можно не любить типаж взрослой особи, но дитя у всех прекрасно.

Ему всегда нравились доги. Благородство осанки, величественность. Мудрые, добрые глаза. Как бы он хотел в детстве иметь такого щенка. Его надолго задержало содержимое

коробки из-под телевизора, где копошились голубые щенки шикарной догини. Она была привязана к арматуре забора, сверху проволокой примотан картонный щит с ее фотографией и описанием каких-то родословных сведений и достижений. На фото героиня восседала на цветном ковре, вся ширина груди была украшена разноцветным монисто из медалей. Сейчас титулованная особа сидела на картонке, её взгляд был направлен в никуда. Она устала от эмоций мелькающей толпы.

– Так, парень, выбирай щенка. Чё стоишь!?

– Вот фигня, ни одного не продала сегодня. Опять переть их обратно, – пулеметом выстрочила хозяйка собачьего семейства, обращаясь одновременно к нему и торговке по соседству. Ярко накрашенный рот собачницы аппетитно поглощал обильно политый кетчупом хот-дог.

Удивительно, – подумал он, – полное несочетание породы собаки с породой хозяйки. Ему стало жаль умилительно доверчивых щенят, хотелось спасти от поглотительницы Хот Догов.