– Господин Нарски! – возопила, прижимая к груди свёрток, как родное дитя, магией врубив светильник.

– Корнелия, свет очей моих! – ректор не растерялся, расставил лапищи и сжал меня в объятиях, – я тоже только что пришёл.

– Но зачем? – в голосе переплелись нотки возмущения и гнева, – вы вломились в мои покои без разрешения!

– Прости, моя дорогая, за бестактность, – залепетал в притворном сожалении Колобок, крепче стискивая силки рук, – но мне так хотелось поговорить с тобой наедине!

– Мой кабинет… – начала было сопеть я.

– Я сам не ожидал! Это всё твои игры со мной, ты распаляешь мою страсть, я себя не контролирую! – страстно возопил он, и я тоже захотела заорать. А ещё я была согласна с его последним утверждением.

– Джулиано! – сдавленно выкрикнула я, вцепившись в последнюю линию обороны между мной и Нарски – свёрток с посланиями от начальства.

– Ты играешь со мной, коварная! – продолжал разводить драму не хуже меня мужчина, – почти не замечаешь, вызываешь у меня ревность! Это жестоко, Корнелия, любовь моя!

Последнее он заорал с особым надломом, оглушая меня своим воплем. Входная дверь треснула, распахиваясь, и внутрь заглянули студенты, непонятно откуда там нарисовавшиеся. Я застыла, Нарски наконец замолчал, продолжая лишать меня излишков кислорода своими объятиями, незнакомые мне студенты ошалело хлопали ресницами, во все глаза глядя на открывшуюся картину.

– Зелья Заварски мне в рот, вот это поворот, – выдал детина с косой саженью в плечах и почесал затылок.

– П-п-простите, мы случайно… дверь того… и вас тут… этого, – выдавил невысокий хрупкий паренёк и залился густой краской смущения, тут же отведя взгляд в сторону.

– Сваливаем, ребята! – завопил взъерошенный шатен с безумно стоявшими в разные стороны тугими кудряшками и первый бросился наутёк, подавая пример остальным.

Я громко застонала, глядя на то, как опустел проём двери, и меланхолично подумала о том, что замок эти парни за Фаворски всё-таки доломали. Ну что за нелюбовь к дверям в этой академии? И пока потрясение случившимся не прошло, я постаралась зацепиться за эту мысль, чтобы не сорваться.

Потому что это было очень плохо. Студенты застали меня в крепких объятиях Нарски во время выяснения отношений в моих покоях вечером. Ситуация была не просто двусмысленная, она была абсолютно однозначная. Похоже, со второй попытки ректор добился своей цели. Все всё узнают о наших якобы отношениях. Демоны!

– Как… неудобно получилось, – спокойненько так заявил мне ректор, – я не знал, что так выйдет, Корнелия. Прости меня!

И не успела я что-то сказать, как оказалась на свободе от его рук, но ненадолго. Нарски рухнул на колени и взял в захват мои ноги, прижимаясь щекой чуть выше колена. Я вздрогнула и с отвращением подумала, что как никогда счастлива, что Корнелия Эзел, как и я, больше любит носить брюки. Я наконец смогла нормально вдохнуть.

– Джулиано, – замогильным голосом начала я, а потом еле сдержала нервный смешок, – теперь, как честный мужчина, ты просто обязан на мне жениться!

Снизу икнули и протяжно выдохнули. Его руки крепче сжались на моих ногах, а я почти ощутила удовлетворение. И в полной мере прочувствовала необходимость убрать Нарски. Вот только теперь, если он пострадает, у людей могут возникнуть сомнения, что это не случайное стечение обстоятельств, а кое-чьё намеренное вмешательство. Демонов Нарски, и тут карты спутал.

А если сделать так, то…

– Джулиано, милый мой, – проворковала я, сверху разглядывая лысеющую макушку, – ты прав, я сомневалась и хотела вызвать твою ревность, узнать о твоих чувствах. Теперь я вижу твою любовь ко мне. И да, мой дорогой, я согласна стать твоей невестой!

Завершила я с приличествующей заявлению торжественностью. Когда-то мой дядя сказал мне, что наглость не порок, а второе счастье, если уметь ею правильно и тонко пользоваться. Вот сейчас был именно такой случай. Я собиралась надавить на Нарски, чтобы завтра он объявил меня своей невестой.

Счастливой и в него по уши влюблённой, ага. И безумно безутешной женщиной, страдающей каждую минуту, когда он будет лежать в постели после ужасного происшествия, омрачившего наше безудержное счастье! Да никому даже в голову не придёт, что новоиспечённая невеста решила покалечить своего великовозрастного возлюбленного.

– К-к-корнелия, – проблеял ректор, тут же отрываясь от моих ног.

– Ох, сладкий мой! Я тоже безумно взволнована! – состроила дурочку я, – даже без колечка – я согласна!

– Но я не… – начал бормотать он и сел на задницу.

– Ты не хочешь на мне жениться? Все твои признания были лживы? – громко всхлипнула, – ты не относился ко мне серьёзно? Ох, как ты мог! – я заломила руки, запрокидывая лицо к потолку, чтобы он не видел моей насмешливой гримасы, – нет, я не могу в это поверить! Я уезжаю!