Сквозь бесконечное водное пространство и нити тумана, оплетшие небо, я разглядела острые скалы и силуэт горы Халла. Древняя гора – свидетель трагической истории этого края.

В давние времена Чеджу, как и все наше королевство, оказался под властью монголов. Островом правили даругачи, монгольские наместники, а на многих пастбищах паслись лошади конниц, что разбили здесь лагеря. Потом, еще через сто лет, наше королевство вновь вынуждено было склониться перед троном императора чужого государства, китайского императора династии Мин. Однако жителям Чеджу пришлось склониться ниже всех, у них отобрали все, что у них было. Всех лошадей забрали императоры династии Мин, а моллюсков, мандарины и лекарственные травы – уже наш король.

Я знала мрачную историю Чеджу как свои пять пальцев. Ведь я родилась здесь, как я могла не знать историю родного дома? Не думала, что когда-нибудь вернусь сюда. Отец увез семью с этого острова – всех, кроме одной из нас. На Чеджу осталась моя младшая сестра Мэволь. Я редко переписывалась с ней, и не потому, что мы враждовали, просто у нас не было ничего общего. Она даже не знала, что я возвращаюсь домой. Я не должна была, я пообещала отцу никогда этого не делать. Пообещала никогда больше не подходить близко к зловещему лесу.

Корабль сильно качало на волнах, но я сжимала в руках дневник отца и смотрела вперед. Туман рассеялся, и моему взору открылся порт Чеджу и черные лавовые хижины, прилепившиеся к его зеленым склонам. Мы подплывали все ближе и ближе, и я все острее чувствовала, что отступать поздно. Я нарушила все обещания. Обещание не возвращаться в Чеджу, не приближаться к зловещему лесу. Обещание не лезть в поиски отца.

Я втянула в себя воздух и попыталась унять дрожь. «Отец жив, – напомнила я себе, – я чувствую, что он жив».

Ни минуты я не сомневалась в том, что это правда, хотя тетя Мин сказала, что я сошла с ума, а капитан Ки убеждал, что не стоит доверять чувствам. Но я не нуждалась в их поддержке, после смерти матери я ни на кого больше не надеялась. Только на себя. Но может быть, младшая сестренка согласится помочь мне. Пять лет мы почти не общались, нас связывало только несколько воспоминаний, но теперь мой отец пропал, а он ведь был и ее отцом… я надеялась, что общее горе объединит нас.

Я взглянула на обгоревший дневник и вдруг почувствовала, как растет в груди уверенность. Где-то там, на горе, в глубине бескрайнего леса, или же у извилистого берега на острове Чеджу нас ждет отец. Я надеялась, что и сестра считает так же.

Остров казался таким огромным, а я чувствовала себя крошечной. Я уходила на юг, все дальше и дальше от шумного порта, в дикую неприветливую глушь. Внезапно меня охватил острый приступ паники, прямо как в тот раз, когда я впервые услышала об исчезновении отца. Единственный человек в королевстве, который любил меня, растворился в воздухе, как утренний туман.

– Где ты, отец? – прошептала я, надеясь, что ветер донесет до него мои слова. – И почему? Почему ты бросил меня?

Этот вопрос мучил меня целый год, с тех пор, как я обнаружила в кабинете отца записку, нацарапанную на бумаге ханджи [6] .

Капитан Ки говорил мне только, что отец уехал на Чеджу расследовать дело о тринадцати пропавших девушках. Но объяснение капитана совсем не утешило меня, а лишь породило еще больше вопросов. Почему вдруг отец заинтересовался делом, которым никогда не занимался? Почему он так внезапно уехал, никому ничего не сказав? И о каком грехе и ошибке он пишет? Все это пугало меня.

Чеджу – остров небольшой, но вряд ли я быстро найду ответы на все вопросы. Понять бы хоть для начала, как дойти до деревни Новон. Тропинка, пропахшая соленым морем, петляла сквозь прибрежные деревни, я шла и шла мимо полей с каменными жилищами, холмов, скользких долин.

Иногда я останавливалась, чтобы спросить дорогу у других путников, но в какой-то момент я осталась на тропинке одна, вокруг ни души. Последний человек, с которым я разговаривала, посоветовал мне поискать холм с грудой камней на вершине, – это значило, что жители деревни проводят ритуалы, обращенные к предкам. Но я не нашла ни холма, ни деревни, а судя по моему урчащему от голода желудку, уже наступил полдень.

Я заблудилась. Окончательно заблудилась.

«Даже дорогу в родной город найти не можешь, – прошипела бы тетка, увидь она меня в эту минуту. – Как, интересно, ты найдешь своего отца?»

Я остановилась, не в силах сделать больше ни шага. Страх всколыхнулся во мне, выступил на лбу холодным потом. Это была ужасная ошибка, не стоило мне приезжать на Чеджу. Я огляделась, но поняла, что не соображу даже как теперь вернуться в порт. Проклятье!

Стадо диких пони с мокрыми от дождя гривами рысью пронеслось по холму, и я вдруг вспомнила свою сестру. В детстве, каждый раз, прежде чем отпустить нас из дому, отец просил Мэволь позаботиться обо мне, потому что, хоть я и могла выучить тысячу афоризмов Конфуция, найти дорогу домой было мне не по силам.