«Надо отдать должное Серёже, без сомнения, этот раунд за ним», — подумал Климин подавая команду дать давление. Струя огнесмеси вырвалась из трубы, вспыхнула от горелки и понеслась к распахнутым воротам. Пролетела мимо мантелета и поглотила людей на левом фланге, растеклась дальше. Алексей уже хотел закричать, чтоб свалили мантелет мешающий стрелять, но кто-то из новгородцев самостоятельно догазался. Забрался на верхушку баррикады, зацепил его верхний край багром и потащив на себя, завалил. Не дав противнику опомниться Алексей выстрелил снова, залив огнём оставшуюся часть улицы и часть пространства внутри ворот.

Всё, на улицах новгородцы ещё вели бой с прорвавшимся противником, но штурм ворот уже захлебнулся, а упавшая герса поставила в нём окончательную точку. Здесь их работа закончилась, привели огнемёт в походное положение и согласно плана выдвинулись к месту пролома. В отличие от пехоты им пришлось сделать небольшой крюк, не по каждой улице можно было протащить сани с их чудо машиной.

Засада поджидала их на одном из поворотов. Шедший впереди воин из приданного им десятка, свалился с сулицей в груди. Заметив боковым зрением какое-то движение, подполковник бросился вниз и перекатом ушёл в сторону. Вовремя. Дико заржала лошадь которой в бок воткнулось предназначавшееся ему копьё. Пространство тут же наполнилось криками и лязгом оружия, не успев утвердиться на ногах, Алексей был сбит обратно на засыпанную снегом мостовую. Не видя противника он откатился в сторону, в попытке уйти от возможной атаки. Попытался вновь подняться, но здорово получил краем щита по затылку и на некоторое время выпал из реальности. Очнулся от того, что кто-то наступил ему на руку, человек оступился, сделал ещё один неверный шаг спиной вперёд, запнулся о Климина, нелепо взмахнул руками и упал на спину. Чем мгновенно воспользовался его противник, наискось рубанувший его по груди.

А победителя в схватке он раньше не видел, плохо дело. Нет, очень плохо, победитель убедившись что его противник опасности не представляет, обратил внимание на Климина. Перехватил меч обратным хватом и попытался его проткнуть, ударив вертикально вниз. Алексей успел перекатиться ему под ноги и даже сумел изобразить нечто отдалённо напоминающее сваливание с захватом пятки. Почти получилось, мужик упал на пятую точку, но меч из рук не выпустил, ещё и успел приложить им подполковника по спине. Повезло, доспех не подвёл и на этот раз. Рывком переместился вперёд, перехватил вооружённую руку, извернулся смог переползти суздальцу на грудь. Сам получил кулаком по шлему, от чего тот съехал на сторону загородив обзор. Ругаясь про себя за плохо затянутый подбородочный ремень, собирался же только из огнемёта стрелять, Климин вслепую наносил удары, вроде даже попадал, получал в ответ, пока наконец не смог надёжно зафиксировать руку с мечом и не взять её на узел. Надавил сильнее, пока сустав не хрустнул. Невидимый противник заорал и Алексей несколько раз ударил головой на звук. После какого-то раза суздалец заткнулся.

Подполковник откатился в сторону, вернул шлем в исходное и наконец смог увидеть картину целиком. Прямо перед ним лежал его соперник с вывернутой рукой и кровавым месивом вместо лица, рядом с ним мёртвая лошадь, а дальше… Сколько он копошился внизу, минуту, две? Узкая улица вокруг огнемёта была завалена телами убитых и раненных. Суздалцы рвались к огнемёту, новгородцы встали насмерть в попытке их не пропустить. На стороне первых была внезапность, на стороне вторых численное преимущество и высокая мотивация. От каждого из них зависили жизни друзей родных, просто земляков, никто не дрогнул, не отступил и сейчас продолжать бой могли только четверо.

Два суздальца и перед ними Олег со своим гуань дао. Левый наплечник болтается на одном ремне, шлем потерял, голова в крови. Красавец, он ведь шлем вообще не застёгивал точно по тем же причинам, теперь поплатился. Давление в системе ещё есть, по крайней мере, метров десять должен накрыть, но оба противника стоят в мёртвой зоне. Махину огнемёта с его паровым приводом в одиночку не развернуть, шланг он прицепить просто не успеет. Помощь…, как обычно опоздает, придётся драться в рукопашную. Толку от него, в бою против настоящего дружинника, если только сильно повезёт и кого случайно зашибёт. Одна надежда на манагера, с китайской железкой он невероятно ловок, иногда умудряется не просто отбиться от Андрея, но даже навтыкать этому средневековому терминатору.

Что ж, в ближний бой ему лезть не стоит, будет только мешаться, а вот издалека он помочь может. У него два метательных топора и короткий меч, после схватки под ногами полно оружия, конечно не самого метательного, но было бы желание. Например, в лошадке сулица торчит, поднатужился и вытащил, правильно, она ей совершенно ненужна. Она значительно лучше будет смотреться в том суздальце, с двумя мечами, больно он стоит удобно.

— Поддержу стрельбой против левого, — крикнул товарищу на их родном языке.

— Принято! Начали! — не стал тянуть Олег и резко атаковал правого.

Климин швырнул сулицу, и следом за ней топор. Свист рассекаемого воздуха, лязг железа, мельтешения на правом фланге, частично скрытое от него паровиком. Оба раза мимо, но обоерукий дружинник отвлёкся на долю секунды был мгновенно наказан, свалился на мостовую с коротким копьём в бедре. Это да, когда у Олежика в руках острая железка, за ним нужен глаз да глаз. А откуда там копьё? Понятно! Алексей пригляделся и рванул из ножен меч, в левую руку метательный топор, кажется у них начались настоящие неприятности. Вперёд! Суздальца вывело из строя не копьё. У оружия попаданца, пятка представляла собой копейное остриё с небольшим стальным многогранником противовеса, вот оно и торчало из ноги дружинника, а у Олега в руках осталось лезвие и кусок древка.

— Лёха назад! — памятный крик Олега, как на стену налетел, пробрало аж до кишок, — будешь только мешать!

— Я как сердцем чувствовал что мы ещё встретимся! — обратился он на старославянском к оставшемуся противнику, — всё это время готовился, ночей не спал.

— Какой же ты балабол, подбери оружие и давай уже закончим, — донеслись до Алексея слова дружинника искажённые личиной.

— О да — усмехнулся строитель снимая со спины сбрую с мечами и отстёгивая клинки с ножнами, — то давний спор славян между собою, — отбросил в сторону сбрую, оторвал болтающийся наплечник, — домашний старый спор уж взвешенный судьбою, — не к месту процитировал Пушкина и с последними словами он взмахнул сразу обоими мечами в сторону противника, стряхивая с них ножны. У него в руках оказалась его самая охраняемая тайна — бумажные мечи. Об их устройстве и предназначении, знал один их создатель, Горыня. Но тот, преданный манагеру как пёс, скорей умер бы сам, чем рассказал, что это такое.