За стеной слышится легкое жужжание какого-то офисного аппарата, возьмусь предположить, что это принтер, звук то появляется, то исчезает, как раз подходит под моё определение. Видимо печатают отказные письма, для отправки по почте, не удивлен, если сто-двести человек решили пройти подобный отбор по онлайну, не принимая при этом никакого участия, а после жить себе припеваючи, да откладывать деньги на новую квартиру в своем городе.

За стеной слышится странный грохот, мягкий удар, будто на стену наклонилось нечто объемное и тяжелое, после кто-то произносит ругательство, не понятное через толщу гипсокартона и еще невесть чего, просто я готов точно сказать, что это было ругательство, а не простое выражение удивленности, такие уж у нас люди.

Вызывают следующего претендента, мужчина, лет сорока, встает и пропадает за коричневой дверью. Если он точно, как и все, ничего не сможет дать потенциальным работодателям, думаю можно назвать их таковыми, то следующим туда попаду я. Молча скрещиваю пальцы и про себя прошу высшие силы помочь отсеять последнего, стоящего на моем пути единения с морем. В такие моменты полезно верить в богов, я слышал про них в детстве, когда бабушка рассказывала про одного, вроде бы он носил длинные волосы, бороду и потом люди, как обычно, все испортили и прибили его к чему-то гвоздями. Полная идиотия, думал я, поэтому твердо решил держаться от всего этого подальше и просто забыть все эти истории, как страшный сон. Уже во взрослой жизни, многие удивлялись моей неосведомленности в религиозном плане, но меня это вполне устраивало.

И да, либо мои слова были услышаны, либо просто мне достаточно сильно везет. Из кабинета вышел мужчина, ворча себе под нос, какие все глупые и не ценящие его профессионализм.

Когда меня вызывают, я уже стою у дверей и практически держусь за отполированную ручку, по форме напоминающую спелую грушу.

– Добрый день, мистер Пи, – говорят мне с порога, я даже не успеваю понять, кто был источником этого приветствия.

– Здравствуйте, – киваю головой я.

За столом сидят трое: женщина, лет сорока в зеленом, будто маскировочном пиджаке и с весьма сложной прической, и двое мужчин, одетых в абсолютно идентичные, на мой взгляд, серые костюмы с галстуками из красной ткани, лицо одного было украшено волевым подбородком с жёсткой щетиной, с которой он, видимо, совсем недавно боролся, потому что было видно остатки пены для бритья, второй же был больше похож на потерявшегося в том здании школьника, на вид ему было лет пятнадцать, короткие черные волосы и белый пушок, в место усов, который он явно пытался вырастить во что то стоящее.

Стол из лакированного дерева слегка изгибался, будто хотел окружить собой стул в центре комнаты, а теперь и меня, вместе с ним. Слева от входа, как я заметил, за узким, но длинным столом сидел обычный работник в белой рубашке и что-то печатал на компьютере, а с самого края, как я и предполагал, стоял огромный принтер, удивительно не перевешивающий весь стол в свою сторону.

– Еще раз здравствуйте, – сказал мужчина по середине, судя по голосу он меня и приветствовал в самом начале, – дайте нам пару аргументов, почему мы должны взять именно вас?

– И не думайте слишком долго, – добавила женщина, по ней было заметно, что все, побывавшие тут кандидаты, серьезно ей надоели.

Я поднял руку к подбородку и задумался. Пальцы слегка колола двухдневная щетина, да, я не сильно готовился к этому собеседованию, не побрился и не погладил свою любимую рубаху.

– Я очень люблю море, готов часами на него смотреть и совершенно не уставать. Помните слова про три вещи, способные удержать человеческое внимание навечно? Так это неправда, только вода и не бегущая, а состоящая в покое или бегающая волнами способна на это. Я маленький Архимед в огромной ванне с водой, если нахожусь рядом с морем. Был там, правда, всего единожды и мне совершенно не хватило времени насладиться всем этим великолепием. Две недели показались коротким просветом через окно тюремной камеры, когда в нее попадает луч от постоянно перемещающегося прожектора снаружи. Раз и все, так и у меня, понимаете? – все трое молча кивнули, – Маяк вообще прекрасная идея, никого вокруг, тишина, есть время для подумать, словно Заратустра в горах. Знаете Заратустру? Конечно должны, тогда вот вам краткое представление о моих эмоциях и желаниях, если меня туда отправят.

– А что же по вопросам оплаты? – спросил крайний правый ни то мужчина, ни то паренек-аспирант.

– Мне плевать, вот совершенно, хотите верьте, хотите нет. Для меня главное место и обстоятельства. Вы ведь будете завозить продовольствие или это будет моей проблемой?

– Уверяю, что без еды мы вас не оставим, – заключила женщина, – теперь позволите нам немного посовещаться, чтобы принять более осознанное решение?

– Да, конечно, – отвечаю я и направляюсь к выходу, снова чувствую прохладу металлической ручки и оказываюсь снаружи.

Странное ощущение, мне казалось, что я вышел точно, как и другие, отпущенный ни с чем, но после меня, в кабинет не звали других кандидатов и в коридоре нарастало небольшое напряжение, созданное просидевшими тут не один час мужчинами.

В воздухе висело настолько натянутое молчание, что казалось, можно было нащупать рукой струну, натянутую в пространстве. Никто ничего и не собирался говорить, все присутствующие прекрасно понимали свое положение, ждали, когда их всех отправят домой.

Я не торопясь, короткими шагами, направился к выходу, пронзаемый десятком ядовитых взглядов, так и желающих мне оступиться. Дверь спасительно скрипит, выпуская меня на улицу, где я уже могу вдохнуть полной грудью.

– Получилось, – все, что я могу сказать вслух, находясь под большим впечатлением от произошедшего.

Теперь моя мечта исполнится, я увижу море. Как там говорили? На небесах только и говорят, что о море. Я их прекрасно понимаю, сбежать от всех мыслей и проблем, от болезненных триггеров, пробуждающих не самые приятные ассоциации и эмоции.

Это я о чем? Совсем не рассказал. Я одинок. Не в том смысле, что мне не довелось встретить свою единственную на жизнь любовь или зацепиться душами с лучшим другом, который всегда готов приехать, как только у меня появятся проблемы или банальный упадок настроения. Совсем нет, не угадали. Внесем немного ясности: мне уже скоро сорок, у меня была семья и ребенок, были друзья, но это все в прошлом. История длинная и не самая красивая, я бы даже сказал – неприятная. Хоть я для себя и не могу сказать, что в то время было гораздо лучше, было так же, только вокруг меня были люди. Сейчас я один, как уже упоминалось, уже год, как вышел из психиатрической клиники с бумагой, на которой черным по белому было написано, что я здоров. Конечно, если не было никаких отклонений, то и вылечить не составит труда. Чертовы идиоты.