Когда отчаяние и негодование Джеймса достигли пика, ему вдруг послышалось тихое хихиканье. Джеймс завертел головой, хихиканье повторилось, шло оно снизу. Фентон опустил глаза. Прямо на уровне его сапог из-под земли торчала красная физиономия боцмана Фостера. Боцман радостно улыбался и был похож на гнома или леприкона, чудом забредшего в Россию.

– Мой капитан, вы в третий раз уже проходите мимо меня, причем только что чуть не наступили мне на макушку, - Фостер был несказанно доволен.
– Мы вас уже второй день ждем.

– Здравствуй, друг, - радость и облегчение Джеймса не знали границ, - ты что, в подземные жители подался?

Толстяк снова радостно захихикал.

– Почти что так, милорд. Спускайтесь к нам, - физиономия исчезла.

Джеймс наклонился и рассмотрел, что стоит у края большого оврага, столь густо поросшего кустарником и деревьями, что стал от этого почти невидимым. Ведя в поводу лошадей, Джеймс и его спутники спустились. В отличии от верха, дно оврага было почти чистым и именно здесь расположились члены команды "Летящей стрелы" и троица опорьевской дворни. Прикрытые валежником, стояли все десять пушек. Горел крохотный костерок.

– Солдаты появились вчера, они прочесали лес, но нас не заметили. Это ему спасибо, нашел овраг.
– Фостер ткнул пальцем в дядьку Пахома, тот в ответ зыркнул мрачным глазом.

– Что не заметили, хорошо. Как нам до болота добраться, вот вопрос.
– Джеймс уставился на огонь.

– Если хотим поспеть к сроку, дорогу надо пересечь сегодня ввечеру. Тогда ночь пересидим в лесу у кромки болота, а по свету тронемся в путь. За день управимся, если, конечно, живы будем.
– Варя подбросила ветку в костер.

– Драться мы с ними не можем, к ним тут же придет подмога, кроме того, это правительственные войска. Что бы такое придумать, чтобы они убрались отсюда? Что-нибудь известно о местонахождении застав? Кто ходил в разведку?
– спросил Джеймс.

Фостер указал на дядьку Пахома. Варя заговорила с ним.

– Ну, что он говорит?
– нетерпеливо спросил Джеймс.

– Говорит, что эта застава крайняя, есть еще три такие здесь, весь остальной полк перекрывает другую дорогу. Поблизости деревня, но там никого, только крестьянам настрого велено известить, ежели кто чужой появится.

Джеймс задумался:

– К деревне можно пробраться незамеченными?

Варя снова повернулась к Пахому:

– Говорит, лесок полосой тянется прямо до околицы.

Джеймс перевел задумчивый взгляд на пушки:

– Для испытания мы должны привезти всего пять. Что ж... Все равно остается две лишние.
– Джеймс решительно скомандовал, - Ла Жубер и Ричардсон, берите пять пушек и проводника, которого даст леди. Добирайтесь до деревни, не скрывайтесь, въезжайте с шумом, располагайтесь на отдых, но коней держите оседланными. Как только появятся нарышкинские солдаты, бросайте все и бегом. Нас не догоняйте, отправляйтесь прямиком на Москву.

– Но их же убьют!
– ахнула Варя, - Льву Кирилловичу лишний глаз за его делишками не нужен.

– За нашу поимку скорее всего назначена награда, а насколько я знаю человеческую природу, командир десятки делиться не захочет. Поэтому узнав, что орудия сопровождают всего три человека, поедет со своими людьми, подмогу не позовет. Смею заверить, что от такого количества солдат эти акульи дети, - Джеймс кивнул на отобранную парочку, - отбиться сумеют.

Согласные усмешки акульих детей вполне соответствовали их прозвищу.

– Мы будем ждать наготове.
– продолжал Джеймс, - Как только застава снимется с места, немедленно отправимся и мы, пересечем открытое пространство за их спинами и укроемся в лесу.

– Вы так кричали о ценности своих пушек, а теперь просто дарите их Нарышкину. Весьма странно сие!

– Это у вас в России принято скупиться по мелочам и в результате терять все, а опытный негоциант знает, когда следует отдать меньшее, чтобы спасти большее, - не преминул поддеть Варвару Джеймс, - Кроме того, грех жадности - не мой грех, мне больше по душе прелюбодеяние.

Варя фыркнула, но достойного ответа не нашла, слишком памятны были ей рассказа отца и Петра Алексеевича о купчишках, ломивших несусветную цену за свой товар, пока он не сгнивал в амбарах.

Вскоре двое матросов, отобранный Варей проводник и пять пушек направились к деревне, а оставшиеся члены экспедиции застыли под прикрытием деревьев у опушки леса. Потянулись долгие часы ожидания. Надвигались сумерки. Варя изводилась, глядя на беспечно отдыхавших нарышкинских солдат, твердо устроившихся посреди дороги и явно не собиравшихся ее покидать.