— Может, — предложил я, — завтра встретимся?

— Приходи после трех, — сухо ответила она, словно опять отстраняясь.

Я чуть не вздохнул. Да что ж ты так дешево себя размениваешь? Ты же такая красивая, умная, интересная… Как Манхэттен продали за бусы, так и она отдавала что-то дорогое для себя за очень дешево, постоянно чувствуя себя за это обманутой. Но я не хотел ее обманывать — я хотел, чтобы обмен был более справедливым.

— А может, просто погуляем? Сходим куда-нибудь. Первое свидание у нас уже было, — улыбнулся я. — За мной второе…

Алгон на миг растерялась.

— А твои не будут против?

— Ты тоже моя, — я придвинулся к ней, собираясь доказать это не только словами.

Закрыв глаза, она мгновенно ответила на поцелуй — нежно, ласково, будто показывая, что может быть и такой.

— Только имей в виду, — добавил я, когда ее дыхание еще смешивалось с моим, — я своим не делюсь. Так что больше никаких свингер-пати.

Беззвучно усмехнувшись, она легко шлепнула меня по груди — и пара мгновений нежности прервались.

— Все иди! Завтра посмотрим, не передумаешь ли…

Все-таки Алгон остается Алгон. Надеюсь, мне удастся ее хоть немного исправить. Погладив легкий румянец на ее щеке, я улыбнулся и вышел из лимузина. Темнота сразу окружила со всех сторон. В такой поздний час на улице уже не было никого — лишь одинокая фигурка, замершая у подъезда. Сцепив руки на груди, она прислонилась к стене и молча ждала. Почувствовав себя немного виноватым, я подошел к ней.

— На долю секунды, — Саша медленно подняла глаза на меня, — я подумала, что уедешь с ними…

Шины зашуршали по асфальту — лимузин тронулся с места.

— Как я мог, — хмыкнул я, — оставить одну мою девушку номер один?

Острый локоть тут же прилетел мне под бок.

— Воняет как от пепельницы! — буркнула Саша.

Я вздохнул. Ненавижу оправдываться и извиняться, но, пожалуй, она единственная из всех, кому я сегодня должен извинения.

— Ты уж извини за этот вечер. Помочь надо было кое-кому. Я правда не хотел, чтобы так получилось…

— Да ладно, — отозвалась она, провожая глазами сворачивающий за угол лимузин, — даже прикольно вышло. А она интересная, эта Алла… Ну и вторая ничего, хотя похоже только за компанию…

Обнимаясь, мы зашли в подъезд. Лифт загудел, неспешно спускаясь на первый этаж.

— Мне кажется, — вдруг заговорила Саша, — я поняла нашу Майю…

Мои брови сами подскочили вверх. Нашу Майю? Какая интересная формулировка. То есть Майя теперь наша? И с каких пор?

Лифт с шумом распахнул дверцы, и вместе мы шагнули внутрь.

— Долго не могла ее понять, — задумчиво продолжила Саша, нажимая на кнопку моего этажа, — а теперь разгадала… Когда мы сегодня целовались, я прям почувствовала, как она возбудилась. Но ведь никогда же не признается! — пальчик постукивал по панели, пока сменялись цифры этажей. — Мы с тобой тащимся от процесса, она не такая. Она заводится от того, что считает грязным… Ее просто рвет от этого, а ничего с собой поделать не может, и от этого еще сильнее бесится и еще сильнее заводится…

Мне оставалось только согласиться. Пожалуй, это была самая точная трактовка того, что творилось у Майи в голове — лучше и не скажешь.

— И что с этим делать? — спросил я.

— Ты прикалываешься? — Саша вскинула глаза на меня. — Пользоваться, конечно!..

Дверцы открылись на площадке. Выйдя, я достал из кармана ключи. Но стоило мне потянуться к замку, как Саша остановила меня и перевела дыхание, явно готовясь к длинной тираде.

— Ты не подумай, — непривычно быстро зачастила она, — я не собиралась ни с кем знакомиться и уж тем более все остальное… Просто она была какая-то странная. Чушь всякую несла, собралась непонятно куда… Неправильно было отпускать ее одну, мало ли что… — тут ей пришлось еще раз перевести дыхание. — Просто хотела, — уже медленнее добавила она, — чтобы ты знал…

Договорив, Саша поджала губы, как бы показывая, что больше извинений не будет. Но мне больше и не было надо. Глядя в ее глаза, чувствуя ее ладонь на своей, я потянулся к ней. Она тут же надавила мне на грудь, слегка отталкивая.

— Я же сказала: воняет как от пепельницы! Сначала в душ, а потом будем разводить ее на тройничок… Уж теперь-то не отвертится!

Ключ со щелчком провернулся в замке. Дверь отворилась, и мы вошли в квартиру, показавшуюся еще более темной, тихой и пустой, чем ночной город. Но эта пустота была обманчивой. Кеды Майи кувырком валялись в углу, сброшенные небрежно и, видимо, сердито.

— Ну ладно, — сказала Саша, тоже это отметив, — я, наверное, первая смою с себя этот вечер, а потом ты…

Явно давая мне время, она нырнула в ванную, а я направился вглубь темной квартиры, точно зная, что ни в спальне, ни в гостиной Майи не будет. Так уж сложилось, что в моем доме был только один уголок, куда она забивалась, когда дулась. Остановившись у двери своей комнаты, я немного подумал и снял с груди значок. Чертик насмешливо скалился — сейчас он казался плохим советчиком, под влиянием которого я вполне мог наговорить того, что станет необратимым.