Первый же удар, нанесенный им с порога, был такой силы, что выбил почву из-под ног. Катя упала на пол, чувствуя звон в ушах. Что же будет дальше? Как вынести его побои вновь? Главное, остаться жить, ради сына, Артёмки, нужно выжить любой ценой! Наверное, лучшим выходом в этой ситуации будет молча терпеть, и не сопротивляться. Возможно, такая покорность поможет ему выпустить пар и не дойти до крайней точки в разборках с бывшей женой, матерью его ребенка. Звать на помощь, к сожалению, бессмысленно. Соседи справа уехали отдыхать в Турцию, другая соседская квартира уже давно выставлена на продажу и пустует. Снизу соседи появляются дома только вечером, в рабочее время буднего дня вряд ли они окажутся дома. Поэтому закрывая руками голову, Катя послушно ждала очередного удара. Но его так и не последовало.

Девушка подняла голову, и наткнулась на выразительный взгляд карих глаз высокого мускулистого брюнета, который крепко сжимал руку её бывшего мужа, не позволяя произвести ему удар.

В удивлении, неверии и с надеждой Катя смотрела на неожиданного заступника. Возможно, ей сейчас только показалось, но в его глазах за считанные доли секунды она смогла прочесть гнев, беспокойство и что-то ещё совершенно другое — тёплое и родное, очень похожее на нежность и заботу. Такой неожиданный коктейль эмоций. Но почему-то от этого взгляда незнакомца ей было совсем не страшно. В глубине души у неё вдруг появилась уверенность в том, что гнев и злость в его глазах направлены не на неё, а на её обидчика. Подсознательно пришла уверенность, что человек держащий руку бандита, её бывшего мужа, не даст её в обиду и не причинит ей вреда. Вмиг, нахлынуло облегчение, и ощущение защищенности. Откуда? Почему?

Словно в замедленной киносъёмке, оторвавшись от таких притягательных карих глаз, девушка огляделась по сторонам, внимательно оценивая обстановку. На пороге она увидела ещё одного высокого голубоглазого блондинка, и миниатюрную девушку с тёмной копной волос, которые, войдя в квартиру, аккуратно прикрывали дверь за собой. Это подействовало успокаивающе. Теперь Катя была уверена, что перед ней не бандиты, дружки её бывшего.

— Да, что за хуй…я! Ты ещё кто? — спросил оторопевший бандит, не ожидающий в квартире Кати встретить её заступников.

Он следил и просчитывал. Тщательно выверял время, когда будет меньше всего невольных свидетелей и слушателей этой их встречи. Сейчас здесь никого не должно было быть…

Несостоявшийся мститель заскулил от боли после того, как попытался вырваться из рук заступника, и в ответ получил ещё более сильный захват.

Катя сидела на полу и смотрела на пришедших гостей удивленными и полными надежды глазами. Из её носа и разбитой губы шла кровь.

Позволяя бывшему мужу Кати подняться первому в квартиру, мы даже и предположить не могли, что этот борец с женщинами, начнёт махать кулаками сразу с порога, без разговоров. Я подошёл к Пьеру. Естественно не для того, чтобы ему помочь, а скорее для того, чтобы остановить своего бету в нужный момент. Ведь если он сорвётся и покажет свою сущность, то может оттолкнуть свою пару. Да и предстать убийцей перед будущей женой тоже не очень хорошая идея. Поэтому и нужно его подстраховать, чтобы дел не натворил.

Но Пьер держался молодцом, хладнокровно держа одной рукой руку бытового преступника, другой рукой он сжал его шею, захватом, как щенка, склоняя голову худощавого к полу так, чтобы он носом припал к ногам Кати. Однако девушка стремительно отползла дальше от своего бывшего, облокачиваясь на стену, ещё не до конца осознавая, что ей уже ничего плохого не грозит.

В этот момент из комнаты раздался детский плач. Виолетта среагировала первой.

— Все хорошо, я успокою малыша, — успокоила она Катю, будто была знакома с той всю жизнь, и по-хозяйски прошла в комнату.

Ко всеобщему удивлению, уже через несколько минут детский плач утих, и до моего слуха донеслось её нежное воркование с ребёнком. На мгновенье почувствовал ревность к этому малышу, которому досталось внимание и ласка моей любимой. Но быстро одёрнул себя за это. Душу греет то, что когда-нибудь Виолетта также будет ворковать и с нашими детьми.

Катя всё также сидела, опираясь на стену и слегка приподняв голову, чтобы остановить кровь, всё еще идущую из её носа.

— Проси у неё прощения. Проси прощения! — Прорычал Пьер.

— За что? — пискнул мужичок, явно не осознавая, что злить зверя — себе дороже.

Этот смертник ещё явно не осознал, кто перед ним. Но Пьер ему ответил. И во время его реплики у Кати всё больше округлялись от удивления и неверия глаза:

— За каждую слезинку, пролитую по твоей вине. За побои и обиды, что ты ей причинил. За всё проси!

— Тебе, братан, это зачем — за неё впрягаться? Ты вообще знаешь, кто я? — сменил тактику бывший Кати.

Пьер приложил его носом об пол и повторил:

— Проси прощения, я сказал! Кто ты, я и так, знаю. Ты — мразь последняя, поднимающая руку на женщин.

— То есть она и тебе дала присунуть? Как и тем, что в Твери приехали за неё впрягаться? — Произнес горе-муж, доводя тем самым волка, и без того требующего наказать обидчика истинной пары, до крайности.

Затем он посмотрел на Катю и добавил, не унимаясь:

— По рукам, значит, пошла.

И вот теперь выдержке Пьера пришёл конец. Я подлетел к нему, на ходу анализируя, что предпринять. Но опоздал, так как его руки и лицо начали проходить частичную трансформацию, покрываясь шерстью.