Но разбитое и истерзанное, но по-прежнему широкое сердце побеждает в смертельной схватке с горьким жизненным опытом. Рука сама тянется к столу и накрывает сжатый кулак Адама. И слова из моих уст льются непроизвольно:

– Из любого положения есть выход, Адам, поверь мне, - забывшись на секунду, говорю откровенно. Собственную рану невольно обнажаю. – Когда одна дверь закрывается, открывается другая, но главное не пропустить ее. Жизнь сама подкинет решение, - слегка улыбаюсь.

Внезапно вспыхнувший взгляд мечется на наши сцепленные руки на столе, возвращается к моему лицу, останавливается на губах, которые я нервно облизываю. Взволнованно закусываю нижнюю и замираю.

Туманов подается вперед, наклоняется. Оказывается так близко, что наше дыхание соединяется. Аккумулируется, уплотняется. Достаточно одной искры, чтобы произошел взрыв.

Адам задумчиво смотрит на мои губы, долго и пристально изучает. Но потом вдруг хмурит брови, челюсти стискивает, напряженно скрипнув зубами. И отводит взгляд. Словно сам себя не понимает.

Я - тем более...

– Мне клубничный, - тонкий писк прерывает наш с Адамом контакт. И очень вовремя.

Одергиваю руку, как от огня, откидываюсь на спинку стула и оборачиваюсь на Ксюшу, которая по-хозяйски следит за официанткой. Прищурившись, она наблюдает, как девушка стаканы с молочным коктейлем снимает с подноса.

– Они одинаковые, - по-взрослому спокойно поясняет Макс.

– Адам заказал специально так, чтобы мы не ссорились, - хихикает раскрасневшаяся Василиса. Наверняка больше всех в детской зоне баловалась. В нее точно при рождении вечный двигатель встроили.

Туманов молча поднимается, обходит стол и садится напротив. Видимо, чтобы быть как можно дальше от меня. Я же, наконец, получаю возможность дышать полной грудью, не рискуя быть одурманенной его ароматом и поверженной неправильной близостью. Мне категорически не нравится моя реакция на этого мужчину. Нечто подобное я чувствовала лишь однажды, но второй раз по тем же стеклам не пойду.

Вдох. И привычный панцирь. А все внимание – на детей.

– Мне с красной трубочкой, - продолжает Ксюша спор ради спора, однако остальные не откликаются на провокацию.

Схватив стакан буквально из-под носа у сестры, она шустро падает на диван рядом с Адамом. Васька занимает место с другой стороны. Таким образом близняшки быстро окружают мрачного, напряженного мужчину и отвлекают его своим щебетанием. Невольно любуюсь моими девочками, а потом перевожу взгляд на потеплевшего Туманова. Вижу, как уголки его губ дергаются и ползут вверх, и сама не могу сдержать улыбки.

Эти трое выглядят так гармонично вместе. В какой-то миг кажется, что они даже похожи. Особенно, когда одновременно устремляют на меня свои глаза. Малышки спрашивают что-то, но я не могу сосредоточиться на их словах. Пульсация крови и шум в ушах перекрывает все остальные звуки, а мысли превращаются в хаос.

Прикрываю глаза и устало массирую виски. От жары, наверное, давление поднялось.

– Мама, в игровой зоне все было нормально, я проследил, - прийти в себя мне помогает короткий «рапорт» сына.

Макс демонстративно ко мне приближается, галантно подает коктейль и, метнув победный взгляд в Адама, важно садится рядом. На место, где буквально несколько минут назад едва ли не обнимал меня Туманов. Сын вздергивает подбородок и всем своим видом показывает, что он – главный мужчина в моей жизни. Безусловно, так и есть, но почему вдруг в нем проснулась ревность?

Замечаю, как он укоризненно косится на сестер, облепивших «дядю», и многозначительно меня черными бусинами буравит, но больше не произносит ни слова. Бойкотирует Адама. Я же вздыхаю шумно. Макс прав – общение чужого мужчины с моими детьми к добру не приведет.

– Ролекс Дайтона, - неожиданно прорезает повисшую тишину хриплый голос Адама.
– Неплохая копия, - кивает на запястье ребенка.

Кошусь на часы сына, слишком строгие и громоздкие для мальчика, но мне фраза Туманова абсолютно ни о чем не говорит. Я не разбираюсь в моделях – всего лишь покупаю то, что просит Макс.

– Не лучшая копия, - выпаливает сын, забывая о бойкоте. – Циферблат неточный, а еще на обратной стороне… - подрагивающими от возбуждения пальцами ремешок расстегивает. Макс воодушевлен тем, что наконец кто-то разделил его увлечение, хочет поделиться знаниями, похвастаться, но внезапно вспоминает, кто именно перед ним! Мужчина, которого он заочно записал во враги нашей семьи. – Неважно, - прячет руки под стол.

Туманов с интересом и азартом сканирует Макса, размышляя, как пробить его оборону. Только собирается открыть рот, чтобы сказать еще что-то, как я его прерываю. Хватит добиваться расположения моих детей!

– Адам, вы никуда не опаздываете? – нагло выпроваживаю его и специально перехожу на вы. – У генерального директора сети клиник должно быть много важных дел, - напоминаю, как он угрожал мне на первой встрече. – Кстати, зачем это вам? – намеренно изображаю недоумение.

Хотя я правда не понимаю, с какой целью он покупал клинику и почему обратился к такой мелкой сошке, как я? Или у него была договоренность с моей мамой? Нет, не хочу верить, что она пошла бы на такую авантюру ради денег.