Женщина устремляет взгляд на Туманова, который в этот момент пластырем из аптечки ранку Ксюше заклеивает. Макс следит, как надсмотрщик, но не мешает ему. А Василиска добирается до кнопки сигнала, судя по резкому громкому звуку.

Нет отца.

И его им явно не хватает, как бы я ни старалась заменить обоих. Без этого пазла картинка неполная. Но так будет всегда. Из-за меня…

– Вы извините, впредь внимательнее следить буду, - искренне говорит воспитатель, а я недоуменно смотрю на нее. То есть чертят не исключат из группы?

– Очень надеюсь на это, - важно подчеркиваю и равнодушно прощаюсь. Но внутренне ликую: нам удалось продержаться в детском саду дольше одного дня! Наша маленькая победа.

Спешу к спорткару, чтобы забрать малышей и вызвать такси. Хотя оторвать их от Адама будет нелегко.

– Некрасиво теперь, - морщится Ксюша, ковыряя пальчиком пластырь.

Усмехнувшись, Туманов достает ручку из внутреннего кармана пиджака – и чертит несколько кривых цветочков на коленке. Дочь рассматривает их скептически, а сама с трудом довольную улыбку подавляет. Ей само внимание приятно.

– Эх, Адам, - протяжно вздыхает. – Ты плохо рисуешь. Не надо больше.

– Справедливо. Этот талант в нашей семье брат себе забрал, зато его холдинг лучший и самый креативный в стране, - прорывает Туманова на искренность.

– А тебе что досталось? – слетает с моих уст. – Медицина явно не твое, и клиника тебе не нужна. Так чем ты занимаешься?

Насыщенно-синие глаза устремляются на меня снизу вверх, играют на солнце желто-коричневыми всполохами. Адам не спешит открываться мне, будто я на территорию его пробиться пытаюсь, а он замер с ключом и размышляет, пустить ли меня.

Так и остаюсь у закрытой двери, потому что нас прерывает шум двигателя. Оборачиваюсь на подъехавшее рено. Из салона выходит мужчина и передает ключи Адаму, а через открытую дверь я замечаю три автокресла, установленных позади.

– На праздник поедем? – обращается Туманов к моим детям, и они вспыхивают, как сверхновая. От одного заветного слова забывают обо всех своих бедах и сияют счастьем. – Машину в аренду взял, в моей не поместимся, - отвечает на мой немой вопрос.
– Каждый раз, когда я с вами, приходится оставлять «ляльку» одну, - пожимает плечами, бросает взгляд на спорткар и, задержавшись на царапинах на крыле, спешно ставит машину на сигнализацию.

Не успеваю возмутиться, как тройняшки послушно загружаются в рено, а Адам пристегивает их по очереди.

Он решил использовать моих детей, чтобы в доверие к первой мамочке втереться?

Я убью его! Каким-нибудь особо изощренным способом! Но потом…

А сейчас я должна быть рядом и проследить, чтобы одержимый Туманов не сболтнул и не сделал ничего лишнего в процессе поиска сына.

Через полчаса мы стоим у высоких кованых ворот чужого дома. В руках у Адама – цветы, которые он без раздумий протягивает вышедшей к нам женщине. Не факт, что это вообще именинница! Мы ведь понятия не имеем, как она выглядит. Но Туманову сегодня везет.

– Спасибо, но… У меня аллергия, - пищит она и чихает, зажимает нос пальцами.

– Аллергия – это минус, - бубнит себе под нос Адам и выбрасывает букет в ближайшую урну. Хмурится и оценивающе мамочку сканирует. Видимо, пытается предугадать, какие гены она передала его возможному сыну. И, кажется, не слишком рад.

Невозможно циничный тип!

– А вы кто? – летит в нас вопрос, которого я так боялась. Молчу, с вызовом поворачиваясь к Туманову. Пусть сам объясняется.

– Вы прекрасно выглядите сегодня… - секундная заминка. – Ирина, - и совершенно не искренняя улыбка.

Адам, как по щелчку пальцев, включает свой мужской шарм, но лицемерит. Читаю его настоящие эмоции и по интонации, и по выражению лица, которое вижу в профиль. Не понравилась ему потенциальная мамочка. Меня это никоим образом не касается, конечно, но уголки губ почему-то сами тянутся вверх. И тут же возвращаются в ровную линию.

– Елена, - поправляет женщина моментально, и мы обе впиваемся в Адама взглядами. Он игнорирует ее, но ловит мой осуждающий. Не теряясь, принимает невозмутимый вид.

– Очаровательное имя, - не сдается Туманов, вновь обращаясь к Елене, и постепенно располагает ее к себе. Она не замечает подвоха, реагирует на комплимент легким румянцем. – Видимо, плохо расслышал, когда жена мне о вас рассказывала, - обжигает прикосновением мою поясницу, проводит ладонью по спине и, крепко сжав талию, резко притягивает к себе.

С трудом балансируя на высоких шпильках, я буквально падаю в объятия беспринципного мужчины. И пропускаю момент, когда он проводит носом по моему виску. Делает вид, что целует, но на самом деле лишь задерживается, шумно вбирая мой аромат. Сразу отклоняется.