Гости выжидающе смотрели на хозяина дома Алика, готовые принять любую предложенную им программу.

– Одну секундочку...
– извинился Алик.

Он решил проблему очередности в пользу гостей и помчался в прихожую.

Скоро он вернулся с Эдиком, но без Рудика.

Алик и Эдик стояли в дверях растерянные и смотрели на собравшихся с таким видом, будто они перепутали квартиру и видят всех в первый раз.

– Рудик под машину попал...
– сказал Алик.

Все шумно вздохнули со звуком "а" и остановили дыхание. Лица у всех тоже остановились, глаза чуть вытаращились, рот чуть приоткрылся. Так продолжалось минуту или две. А может, пять.

Первым очнулся малознакомый гость.

– А кто это - Рудик?
– шепотом спросил он у хозяйки дома, поскольку она сидела рядом.

– Это знакомый Эдика, - шепотом пояснила хозяйка.

– Эдик - школьный товарищ Алика, а Алик - мой муж.

Малознакомый гость мелко покивал головой, как бы выражая, что он все понял и теперь может отдаться скорби более полно и осмысленно.

Пауза была расколота, посыпались вопросы:

– Насмерть?

– Не совсем.

– Что значит - не совсем: жив или мертв?

– Полуживой.

– Полуживой или полумертвый?

– Разве это не одно и то же?

– Полуживой - это оттуда сюда, а полумертвый - отсюда туда...

– А ты его когда видел?

– Я его не видел, - сказал Эдик.

– А откуда же ты знаешь, что он попал под машину?

– Мне Игнатьевы позвонили.

– А где он сейчас?

– Кто?

– Рудик, кто же еще...

– В Склифосовского, где же ему еще быть?
– удивился Эдик.

– Мы должны туда поехать, - сказала хозяйка дома и первая встала из-за стола.

Гости задвигали стульями и тоже поднялись из-за стола.

Последовала минута молчания.

– И я тоже должен ехать в Склифосовского?
– спросил малознакомый гость.

Он обратился в никуда, и ему не ответили. Никто точно не знал, что он должен, а что - нет. Каждый мог отвечать только за себя.

– Надо вызвать машину, - предложила красивая подруга хозяйки.

– Зачем?
– с осуждением спросила некрасивая подруга, так как любая конкретность в этой ситуации выглядела неуместной.

– Ну не пешком же мы пойдем в Склифосовского?

– С Новым годом!
– поздравила с телеэкрана нарядная дикторша.

Гости новогоднего "Огонька" сдвинули разом тяжелые фужеры с шампанским. Раздался нежный хрустальный звон, записанный, видимо, отдельно, потому что шампанское съедает звук и наполненные фужеры звучат глухо и коротко.

– А между прочим, с Новым годом!
– как бы извиняясь, сказал пятидесятилетний легкомысленный Шурка Петров, всеобщий любимец. Он был в полтора раза старше остальных, но не замечал этого. А может, не знал, и ему не сказали.

– С Новым годом, - согласились остальные и, продолжая стоять, открыли шампанское.

Пробка не взлетела в потолок, как бы понимая неуместность высоких траекторий, а отделилась скромно с сухим щелчком.

Все не торопясь выпили шампанское и вернули фужеры на скатерть.

На скатерти был расставлен старинный сервиз, на котором синим по белому были изображены картинки из прежней жизни: женщины - в кринолинах, мужчины - в париках с косичкой.

В центре стояла ваза с салатом. Если внимательно вглядеться, то можно разобрать, из чего салат составлен: картошка, морковка, зеленый горошек, крутое яйцо, отварное мясо, свежий огурец, соленый огурец, грецкий орех, яблоки, зеленая петрушка, и все это вяло утопало в майонезе.

Рядом на блюде лежала бледная осетрина с желтыми нежными прожилками и даже на вид была пресной.

Запеченная баранья нога выглядела красновато-коричневой. Гусь - оранжево-желтым. Белые грибы были маленькие, замаринованные вместе с ножками.

– Поехали!
– напомнила хозяйка дома.

– А куда?
– спросил глуповатый дальний родственник.

– К Рудику. В Склифосовского, - терпеливо объяснила хозяйка.

– В Склифосовского, но не к Рудику, - поправил дальний родственник. К Рудику вас никто не пустит.

– Не пустят, - компетентно подтвердил Эдик, как будто побывал в больнице и знает внутренние распорядки.

– Ну, в приемной посидим, - сказала некрасивая подруга.

– Можно, конечно, и на улице постоять. Но какая Рудику от этого польза?
– спросил дальний родственник.
– Какая ему разница, где мы будем стоять: там или тут?

– Но должны же мы проявить...
– Алик запнулся, подыскивая нужное слово, - солидарность...

– Ты можешь из солидарности выйти на улицу и броситься под машину, сказала красивая подруга.
– Но Рудику от этого легче не будет.