Хозяйка комнаты ворвалась как вихрь. Стукнулся металлический поднос о стол, зазвенели высокие стаканы с горячим глинтвейном.

– Говоришь, Инквизиторы явились?

– Сама наблюдала, пока к тебе шла, – подтвердила я, отпивая ароматный напиток. Жидкость еще не дошла до желудка, а кровь уже закипела, забурлила, разгоняя по телу тепло и оживляя его после долгого похода по лесам. Пошептала над кастрюлькой подруга, к гадалке не ходи.

Роксана села за стол, напряженно постучала ногтями по нему. Ноздри ее крупноватого носа хищно раздувались от злости.

– Надо вызвать девочек, обсудить. Если эти скоты явились по нашу душу, нужно будет поберечься.

– А по чью ж еще? – хмыкнула я, вытягивая ноги в сапогах.

Подруга подошла к окну, что-то прошептала и на подоконник слетела маленькая пичужка. Погладив ее по серым перышкам, Роксана отправила ее в полет.

– Девочки будут к ужину. Пока поможешь мне?

Я кивнула. Конечно, помогу. В «Пяти совах», как и в любой харчевне, всегда была работа.

Несколько часов пролетели незаметно. За это время я успела побывать и на кухне, и в зале, и даже помочь с заговором лекарства для старичка, мучающегося сильной почесухой.

Фолья, Хлоя и Мирра явились почти одновременно. Птичка-посыльная оповестила всех. Передав гостей на попечение работников, Роксана позвала нас в кабинет. Я рассказала подругам про прибывших по наши головы и ведьмы задумались.

– Тут два варианта, – подала голос Мирра. Степенная и дородная, она всегда обдумывала свои слова, прежде чем их произнести. – Либо этот скот испугался за свою тушу, либо решил убрать препятствия для себя и творить беззаконие дальше.

– Тоже так думаю, – согласилась с ней Роксана. – Но оставить это вот так мы не можем.

– Но что же мы можем? – голос Фольи дрожал. Она явно боялась, храбрости в ней было всегда мало.

– Пока не знаю что, – пожала плечами хозяйка харчевни. – Но мы обязательно что – нибудь придумаем. Не можем же мы оставить все как есть и ждать, пока нас проводят на костер.

– Фолья, к тебе же ходит много богатеньких дамочек. Наверняка, они в курсе самых свежих сплетен в высших кругах. Порасспрашивай их, только осторожно. Они же все равно знают, кто ты.

Создательница волшебной красоты поежилась. Ее, и так бледное, лицо посветлело еще больше от страха.

Поболтав еще о всяком, мы переместились в зал. Я наконец-то вспомнила, что еще и не обедала. Да и остальные девочки были не прочь отведать вкусной Роксаниной кухни.

Первая же ложка густой мясной похлебки пролилась внутрь меня как живительный эликсир. Мелко накрошенная картошка, рубленная баранина, натертые сельдерей и морковка вкупе со свежей зеленью и специями – это был взрыв вкуса и пользы. Даже небольшая плошка такого супа насыщала почти на весь день. На нашем столе пристроилась корзинка со свежим хлебом, на большом овальном блюде лежали крупно порезанные и присыпанные солью свежие овощи. Куски жареной курицы в глубокой миске манили своими румяными бочками, обещая наполнить рот ароматным мясным соком, если вонзишь в нее зубы. А на десерт конфеты. Небольшие шарики из орехов, какао, меда и ягод, скатанные в умелых ладонях Роксаны и не несущие вреда зубам едока.

Разговаривать во время еды мы не смогли. Было некогда, невозможно оторваться. После утоления первого голода, когда жевать все стали медленнее, а кусочки выбирали уже придирчивее, заговорила Фолья:

– Девочки, мне страшно. Может, нам стоит уехать из города? Всем.

– Пф-ф! Ты не в себе? Как ты собралась это сделать? – спокойно спросила Хлоя. – Ладно я, ладно Элька, – она кивнула на меня. – У нас, почитай, хозяйства-то никакого нет. А девочки? Предлагаешь побросать это все? Да и сама ты, готова сбежать из своего дома? У тебя зельев накоплено на годы вперед.

– Жизнь дороже, – вполголоса ответила белокожая ведьма. – Мы смогли бы устроиться где – нибудь в другом месте.

– Нет, девочки, – припечатала Мирра. – Я точно никуда не побегу. Инквизиторы могут приехать в любой город, абсолютно в любой. Теперь в лес что ли уходить? Я дубы выращивать не умею, только морковку да огурцы. Да и жалко свой огород оставлять, столько труда в него вложено. А захотят – и в лесу достанут. К тому же жирдяй-Голова запретил выезжать из города.

– Вы как старые перечницы! – вдруг рассердилась Фолья. – Трясетесь над своим добром, а о самом главном, о жизни, не думаете. Не ведьмы, а кухарки какие-то!

Мы дружно уставились на нее, не произнося ни слова. Под потемневшими взглядами она поежилась, но тут же вытянула худую шею:

– Да. И не переубедите меня! Я считаю, что важнее жизни ничего нет.

– Ты можешь считать и поступать как угодно, – голос Мирры стал обманчиво вкрадчивым. – Мы тебя держать не будем. Только дело-то, из-за которого прибыли эти палачи, уже сделано. Мы знаем, почему мы так поступили. Я, ты, девочки. А для них это чистой воды преступление. И твоей вины с тебя никто не снимет, понимаешь?