– Я специально не мылся, хочу оставить на себе твой запах, – снова начинает Стас свои нежности, и я поддакиваю ему в ответ:

– Я тоже не буду сегодня принимать душ, любимый.

Перегнувшись через подоконник, я смотрю со своего третьего этажа, как чёрный тонированный «Майбах» Стаса тихо шуршит по гладкому асфальту на нашей подъездной дорожке, удаляясь в сторону ворот, и как только он скрывается за поворотом, я бегу в ванную, чтобы по-быстрому принять душ и нарядиться к нашей сегодняшней запланированной встрече.

Я надеваю лёгкое короткое платье, высокие каблуки и сбегаю по чёрной лестнице, пока меня не увидели родители. Сажусь за руль своего внедорожника и гоню по ночной трассе в сторону города, где в пафосном ресторане «Принц и мыши» у нас забронирован столик на четверых.

Хостес провожает меня в отдельный маленький зал, где меня уже ждут Саша, Маша и Соня, мои лучшие подруги детства. И вот уже последние пять лет после выпуска из школы мы стараемся встречаться каждый последний четверг месяца, чтобы рассказать, что у нас происходит в жизни, и обсудить наши планы на будущее.

– Невеста сегодня опаздывает, – восклицает Саша, приветствуя меня и размахивая гигантским бокалом с переливающейся в нём рубиновой кровью. – Срочно штрафной, – зовёт она официанта, который щедро льёт в пустой фужер мою долю вина.

– Простите, но, сами понимаете, у нас предмедовый месяц, – закатываю я глаза и тут же жадно отпиваю чуть ли не половину дорогущего Амароне по триста евро за бутылку.

– Я думала, ты будешь навёрстывать упущенное, – удивляется жгучая стервозина Маша, самая опытная и искушённая из нас четверых.

– Маша, много – не значит лучше, – смеётся милашка Соня с ангелоподобной внешностью розовой нимфетки.

– Кто бы говорил, – не даёт ей спуску Маша. – Сколько толстых папиков ты уже отымела? Десять, двадцать? – и щедро разливает нам новые порции в бокалы.

– Скажешь тоже, двадцать, – глупо хихикает Соня. – Всего-то пять! Это если считать только серьёзные отношения, – уточняет она, заглатывая розовую прозрачную виноградинку своим прелестным липким ротиком.

И пока мои лучшие подруги меряются своими сумочками и мальчиками, я молча пью терпкое пахнущее миндалём вино и закусываю его пахучим сыром, предварительно обмакивая его в тягучий каштановый мёд.

– Девочки, про мужчин потом, – обрывает всех карьеристка Саша. Наверняка и сегодня она пришла на нашу встречу прямо из офиса, потому что даже не успела переодеть своей стильный деловой костюм. – Рассказывайте, что у вас происходит в жизни, кроме Полиной свадьбы, – словно отдаёт она нам приказ, и атмосфера за столом сразу же меняется.

В своё время, когда мы ещё учились в школе, мы твёрдо для себя решили, что всегда будем следовать зову сердца и добиваться чего-то важного в жизни, не отвлекаясь на ненужные светские сплетни, мужчин и тусовки. Время шло, и пока из нас всех четверых только Саша действительно добилась больше всего. По крайней мере до сегодняшнего вечера. Ей всего двадцать два, а она уже работает помощником редактора международного глянцевого журнала Glossy, правда, отвлекаясь на светские тусовки, мужчин и сплетни, но уже исключительно по работе.

Миленькая Соня отучилась на дизайнера-архитектора, и до недавнего времени её учёбе постоянно мешали многочисленные чересчур взрослые поклонники, неспособные устоять перед её ещё совсем детскими ямочками на щеках и на попке, несмотря на её вполне зрелый возраст. Как только она появлялась на очередном проекте со своим архитектором, преисполненная решимости доказать всем, что она настоящий профессионал, как на неё сразу же западал владелец загородного замка или шато, и начинал отвлекать её от работы своими ненасытными ухаживаниями: подарками, ресторанами и путешествиями. Бедной Сонечке ничего не оставалось, как капитулировать в очередной раз, и вместо того, чтобы ночами корпеть над эскизами и презентациями, теми же ночами корпеть над тем, чтобы принимать страстные ласки какого-нибудь престарелого Дон Жуана. Взрослые богатые дядюшки обхаживали свою золотую Лолиточку, воображая себе, что открывают ей мир тайных утех, а она маленьким розовощёким падшим ангелом смотрела на них своими бездонными голубыми глазами, стараясь поудобнее усесться сверху на их мужественные зрелые чресла.

– Вы представляете, он просто сначала полночи лежал рядом со мной и рассматривал! – возбуждённо шептала она нам троим на втором курсе института, рассказывая про нового пятидесяти пяти летнего обожателя, и подол её короткой плиссированной юбочки возбуждённо подрагивал в такт её истории. – А потом опустился туда, ну, вы понимаете, куда, – смущённо добавила она, – и целый час меня ласкал языком!

– Целый час? – как всегда деловито переспросила Саша, и Соня яростно кивнула головой: – Именно! У него на стене в спальне висят часы, я специально засекла время! – и мы все начали смеяться в полный голос, распугивая посетителей кафе.

– И как, это того стоило? – спросила равнодушно Маша, которая даже в девятнадцать лет занималась сексом исключительно для удовлетворения физиологических потребностей.

– Ну, в принципе, да, – немного замялась Соня, а потом смущённо добавила: – Но всё-таки мне не хватает ощущения члена внутри, понимаете? Огромного твёрдого члена с набухшими венами!

И Соня не тушевалась, а искала себе бодрые твёрдые члены среди наших ровесников, которые, возможно, не заваливали её дорогущими подарками и не ласкали её розовые перламутровые створки часами, но зато чётко и целеустремлённо выполняли поставленную перед ними задачу: задорно оттрахать девчонку, чтобы она потом спокойно и томно могла выносить утомительные длительные ласки её очередного папика.