Наверное, Матвей прав и мне нужно к нему переехать. Выгнать его у меня не поднимается рука. Я привыкла к тому, что он рядом. И мне с ним спокойно. Никогда бы не подумала, что так будет.

Конечно, меня тревожит молодежь. Между ними в прошлый раз, когда сюда приезжал Артем, что– то произошло. Но что именно никто из них – ни Матвей, ни Полина. Ни даже Артем, к которому я набралась наглости подойти. Все в один голос утверждали, что все в порядке, мне померещились какие– то глупости. Только... Ничего мне не померещилось. В какой– то момент я подумала, что это Артем напал на Полину тогда, в Москве. Но она бы рассказала. Не стала бы молчать о таком. А Матвей, он же не стал бы его покрывать, если бы узнал. Такого просто нн может быть! И я отогнала от себя эту мысль.

Артем очень сложный парень. И Влад относится к нему как– то прохладно. Я пыталась поговорить с ним, но он ответил, что менять что– либо уже поздно и Артем вырос. Мне кажется, это неправильно. Не поздно сказать своему ребенку, что ты его любишь без всяких "если". Ни в год, ни в десять лет, ни в двадцать. Желание любви – это свойство человеческой души. Как и способность любить.

От размышлений на философские темы меня отвлекает звонок домофона, установленного на калитке. Смотрю на экран, выведенный в прихожую и виже незнакомую молодую женщину с распущенными золотыми кудрями, на которые мягко падают большие снежинки. На ней укороченная дубленка. Вся она словно сошла с обложки модного журнала, который девочки прячут под подушку, мечтая когда– нибудь стать такими же. Но я ее никогда прежде не видела. Жму зеленую трубку.

Раздается приятный женский голос, не лишенной некоторого налета капризности.

– Здравствуйте, Олеся. Вы меня не знаете. Меня зовут Анастасия. И мне очень нужно с Вами поговорить.

– Вы правы, я Вас не знаю. О чем нам разговаривать, – не знаю, почему, но незнакомка вызывает у меня резкое неприятие, несмотря на ее ангельскую внешность.

– Не о чем. О ком. Мне нужно с Вами поговорить о Владиславе Холодове.

Вы когда– нибудь стояли на краю болота или зыбучих песков? Меня накрывает похожее ощущение. Шаг вперед означает гибель. Но я зачем– то делаю этот шаг.

– Я его невеста, – будничным голосом произносит блондинка, – Полагаю, он Вам не сказал. Скоро у нас свадьба. И мне хотелось бы обсудить с Вами, как мы все будем жить дальше.

Сердце сжимается, а потом заходится в груди барабанной дробью. Влад не мог! Он не мог со мной так поступить! Чувствую, как мгновенно леденеют руки и ноги. Почему опять?

Какое– то время ей не отвечаю. Не могу издать ни звука.

– Олеся! Вы меня слышите? – ее голос звучит требовательней.

– Я сейчас к Вам выйду, – произношу чисто механически.

У меня нет сил истерить. Внутри меня разрывает от противоречивых эмоций. Снаружи я остаюсь вполне уверенной в себе.

Слава всем богам, мне хватает ума не пускать ее.

Я выхожу к ней за калитку. Меня настораживает наличие двух больших черных машин. Я даже калитку не закрываю.

Блондинка смотрит на меня оценивающе. Особенно ей не нравится мой живот.

– Надо же! – восклицает в сердцах.

Затем уже спокойнее добавляет:

– Может пройдем в дом? Там будет удобней разговаривать?

Я снова смотрю на тонированные машины. В них сидят люди. Но сколько их?

Картина нашего с Владом похищения всплывает в памяти. Зачем я вышла?

– Говорите, что хотели и уходите, – чеканю я, тоже поглядывая на нее очень недоброжелательно.

– Хм, – даже этот звук сочится ядом, – Влад не решится сам об этом сказать. Переживает за будущего ребенка. Он сам мне сказал. Поэтому вот, что я предлагаю, когда Вы родите, то отдадите ребенка нам. Ему будет лучше в полной семье. Ну, и естественно, мы готовы оказать Вам материальную помощь.

Ее слова вызывают во мне удивление. Влад– то к моей беременности стал относиться нормально только, когда в Воронеж стал ездить. Чушь какая– то! Видимо, недоверие отражается у меня на лице слишком явно, потому что блондинку вдруг прорывает.

– Слушай, ты! Правда, думаешь, что он откажется от брака со мной? Несмотря на все его выгоды? Тогда ты просто дура! Денег много не бывает! Тебе ничего не светит!

Ее взгляд становится более злым.

– Да и потом... Мало ли, что с тобой может случиться!

Она оборачивается к автомобилям, из которых выходят мужчины, а сама делает попытку удержать меня.

Но я ее отталкиваю. Слишком сильно, и она падает своей роскошной задницей в грязь, нелепо задирая ноги в сапогах на высоченной шпильке.

Я успеваю заскочить во двор и даже закрыть калитку, которая тут же начинает сотрясаться под мощными ударами. Тороплюсь к дому, насколько позволяет мое положение.

– Ты за это заплатишь, – визжит она теперь совсем уже неприятно.

Оказываясь дома, запираюсь.