— Растет! — Мария рассмеялась. — Бог мой, растет!

— Мария! Что тут смешного? Что со мной?

— Подожди, подожди. — Мария давилась от смеха.

— Но это еще не все. У меня шевелится живот. — Антония с удивлением увидела, что Мария снова расхохоталась. — Я могу умереть, а ты смеешься.

— О, чика, прости меня! — Мария подошла к ванне. — Встань-ка, чика. Да. Да. Вот здесь ты уже не такая стройненькая, — пробормотала она, проведя руками по животу Антонии. — Ах, вот где шевелится. — Мария задержала руку на животе. — Да, и сильно шевелится.

Снова опустившись в воду, Антония спросила:

— Ты понимаешь, что со мной?

— Да. У тебя там ребенок.

— Бэби?

— Да, бэби.

— Это дитя там шевелится?

— Да, и сильное дитя.

Ошеломленная Антония положила руку на живот. Она ощущала шевеление и снаружи, и внутри. Антония никогда не думала о ребенке, но теперь, когда это случилось, ее сердце переполнилось чувством радости.

— Бэби.

— Да, чика. Как же ты не поняла до сих пор?

— Мне никто не говорил о детях. Хуан попросил одну женщину рассказать мне о месячных, чтобы я не подумала, будто умираю. Она намекнула и о детях. Наверное, эта женщина хотела поскорее уйти от нас. Она боялась. Мне никто ничего не говорил. Я выросла среди мужчин.

— Да. Они и не подумали что-то рассказать тебе. А теперь давай-ка прикинем, когда появится этот ребенок. Когда у тебя прекратились месячные?

— Когда я пришла сюда. Последний раз это было, когда я ухаживала за Хуаном. С тех пор ничего не было.

— Ты очень быстро забеременела. Возможно, даже с первого раза — значит, уже шесть месяцев. — Мария пожала плечами.

— Но я совсем не толстая. Леди с ребенком очень полнеют.

— Не все. Но скоро будет заметно. При первой беременности не слишком полнеют. Встань-ка. Роза принесла еще горячей воды, эта, наверное, остыла.

Мария добавила горячей воды.

— Мария…

— Да?

— Говоришь, это так и должно быть?

— Да. Теперь ты должна все сказать хозяину.

— Лучше не говорить.

— Как? Ты должна сказать ему о его ребенке.

— Но это и мой ребенок.

— Да, и вы поженитесь.

— Поженимся?

— Он больше не хочет той женщины.

— Это теперь он не хочет ее. И если он не захочет жениться на ней, это вовсе не значит, что пожелает жениться на мне. Я должна подумать. Это не так просто.

Мария неохотно кивнула. Когда она ушла, Антония прикрыла глаза. Она была очень счастлива, узнав, что у нее будет ребенок, но забот только прибавится. Все зависит от того, как это примет Ройал.

Кто-то прикоснулся к ее плечу, и Антония открыла глаза. Мрачность Ройала улетучилась, как только его взгляд скользнул по обнаженному телу Антонии. Она тут же почувствовала, как в ней проснулось желание. Томно вытянувшись в ванне, Антония призывно улыбнулась, а потом и рассмеялась, когда увидела, как Ройал срывает с себя одежду.

Антония подняла голову с груди Ройала и посмотрела с кровати туда, где стояла ванна.

— На полу так много воды, — заметила она. Теперь, когда ее страсть была удовлетворена, к Антонии вернулась скромность. Она села, прикрыв грудь простыней. — Обернись полотенцем, а я вытру пол.

Ройал поцеловал ее и принес полотенце.

— Я изнемогаю от желания и голода.

— Я тоже проголодалась. Рассмеявшись, он пошел к двери.

— Тогда поскорее одевайся. Думаю, обед уже на столе. Войдя в столовую, Антония заметила, что Мэрилин там нет. Она с облегчением узнала, что та уехала. Когда Джастин упомянул о Мэрилин, Ройал ответил кратко и сухо. И тут же перевел разговор на другую тему.

Узнав о предстоящей женитьбе Оро и Патриции, Мария разволновалась. Целый вечер потратили на то, чтобы обсудить брачную церемонию. Антония отметила, что Ройал внимательно изучал список приглашенных и требовал от Марии объяснений, когда в чем-то сомневался. Антония поняла, что он хочет избежать неприятностей. Однако сама она сомневалась в том, что это ему вполне удастся. Ведь кое-кто из ближайших соседей Бенкрофтов и его давних друзей были отъявленными расистами. Проявив чрезмерную осторожность, Ройал мог обидеть весьма влиятельных лиц, если бы не пригласил их.

— Пригласите их, — сказал Оро, когда Ройал вычеркнул Коллинзов.

— Оро, ты же знаешь, что они расисты. — Ройал покачал головой.

— Да. Они считают мексиканцев грязными выродками, дрянью.

— Они могут отвратительно себя повести.

— Даже наверняка поведут себя отвратительно. Но это меня не тревожит. Если вы их не пригласите, у вас возникнут неприятности. Пригласите их. Если они не приедут, это будет их вина, а не ваша.

Подумав, Ройал кивнул. Он надеялся, что Коллинзы не приедут, но по крайней мере все будут знать, что Бенкрофты не нанесли обиды их семье и не исключили из числа приглашенных на важное торжество. Но если Коллинзы все же явятся вместе с другими, зараженными такими же предрассудками, то, возможно, хотя бы поведут себя благопристойно. Патриция наверняка столкнется с предубеждениями, но пусть это произойдет хотя бы не на ее свадьбе.