– Однозначно! – бодро встряхнулся Кайл. – Они либо будят тебя, либо зеркалят твои «перекосы». Либо и то и другое сразу… Неприятно, но полезны, это точно… Я полагаю, на сейсвет мы закончили. У тебя ещё есть вопросы?

– Масса! – честно призналась ученица.

– Отлично… Тогда увидимся через свет.

– Хорошо. Пойду оббегу побудоражу воспоминания остатка амнезийных… До кого ещё не дотянулась. Два в городе. Один у Кионы. Один у нас в корпусе.

Поблагодарив Кайла и попрощавшись, Амелия покинула тренировочную комнату и участок. С кого начать? Несмотря на то, что сегодня они закончили занятие не ночь-полночь, тревожить людей в городе, наверное, уже поздновато. За это можно взяться и завтра.

А текущий же момент идеально подходит для того, чтобы наведаться в Лекарню поесть, посетить посудомойца и, конечно же, поболтать с Кионой в своё полное удовольствие! Тем более что ото всех этих угроз и предостережений Кайла ей было явно не по себе… И, кажется, он ей ещё не выдал обещанный абсорбент. Ладно. Если она отравится у Кионы, то и бежать далеко не надо… Пока болтает с начальницей лечебницы, токсин за это время как раз себя и проявит.

Ободрённая своими размышлениями, она быстро зашагала в направлении Лекарни. Спешить было некуда, на корешки амины никто не позарится, амнезийный работник – полуночник, Киона на службе засиживается долго… Но тревога и желание отвлечься гнали Ами вперёд на повышенной скорости. Как если бы она намеревалась быстро пробежать опасный участок и вновь оказаться под иллюзорной защитой ещё одного большого котти. Хотя ей ли не знать, что если эти люди захотят добраться до кого-то, то нет места где кто-то будет в безопасности…

Ведьма ураганом влетела в Лекарню, лихо проскочила на кухню, первым делом собрав со стола в проворно извлечённую из сумки приобретённую недавно гибкую и лёгкую посудину. Затем, оглядевшись по сторонам в поисках амнезийного. Сейсвет на кухне его не было.

Повод отправиться к Кионе. Спросить про него и поболтать. А то от тревоги у неё даже самый лакомый кусок в этот момент в горло не полезет. Ами решительным шагом направилась к кабинету главной целительницы.

– Интересный цвет волос. – с ходу прокомментировала та, поднимая взгляд на вошедшую.

– Да. Пытаюсь быть похожей на тебя. – бодро пошутила кантинка.

– Лучше будь похожей на себя в полной мере. – мягко улыбнулась старшая храмовая ведьма. – Это будет красиво.

– Может быть. Но мной сейчас быть опасно.

– Вот как? Заходи, присаживайся. Чаю?

Киона привстала, готовясь потянуться за своим удивительным чайником. Амелия утвердительно кивнула и, пройдя в кабинет, решительно заняла кресло для посещающих и замерла в задумчивости, подбирая слова.

– Есть веские предположения… что за всеми причастными к последним странным делам вскоре начнут охотиться. Да. И за мной, как ни странно, тоже.

– Звучит невесело.

– Совсем. Мне конкретно не по себе. Не представляешь как… Даже корешки не едятся.

– Заметно, что это серьёзно.

– Более чем… Сама понимаешь же. – Ами нервно почесала руку. – Ладно, мне угрожает опасность… Это полдела. Она ещё и нависает над Кайлом и Келе!

Киона налила воду в чайник, положила ладони на посудину и, начав нагревать, призадумалась.

– Разве оба не показывали тебе способность выкарабкиваться из опасных и очень опасных ситуаций? – через короткое время произнесла она. – Разве ты не выкарабкивалась сама?

– Да, мы все это делали…

– Ну вот. Будь ныне внимательной и осторожной. И знай, что вы вновь обязательно выкарабкаетесь… Если на то воля Универсум. А чему ещё доверять, если не ей.

– Я ещё не научилась доверять… А пока я не умею – можно ещё что-нибудь?

– Нууу… Отвлечься. Быть осознанной и позитивной. Не позволять затягивать себя в болото отчаяния, делающим тебя глухой к миру и неловкой. Это – точно верный путь к краху.

– Уууу… Не получится у меня отвлечься!

– Надо! Надо, чтобы получилось. Даже если придётся себя заставить. К сожалению, мир устроен так, что если тебе хуже, то… тебе ещё хуже. К имеющемуся прибавляется, от остального убывает. Потому важно не зацикливаться на плохом и выбираться из мрачных мыслей. Пока это не зацепило тебя ещё сильнее и не втянуло надолго. И выберешься ты из этой воронки, только совсем оставшись без сил и ресурсов. Зачем тебе такой урок?

– Ну, в общем, и правда – незачем бы. А как выбираться?

– Переключаться со злобы и отчаяния на что угодно и как умеешь. Помнить о том, проклиная людей и сложившиеся обстоятельства, вредишь себе, досадуя на общий Поток жизни и его частности. Неприятные вещи, как бы странно это ни прозвучало, хотят помочь тебе с чем-либо. Они – продолжение твоих мыслей и отражение действий. Ответы на твои незаданные вопросы и предложение оторвать от себя мешающие жить колючки, которые ты не видишь сама. Проблема в том, что заметны такие вещи только со стороны или постфактум.

Амелия согласно кивнула.

– Ну да. Ретроспективно-то хорошо видно. Так подумать, в Кантине люди отражали мою собственную неуверенность и ненависть к себе, а моя жизнь отражала мои мысли, о том, что всё плохо и лучше не станет. Но это… я на теории понимаю! А на практике – не могу перестать бояться сейчас и их ненавидеть эпизоды и персонажей своего прошлого.

– Так и не отказывай себе пока в этом удовольствии. Насильно они тебе всё равно милы не станут, только новый невроз заработаешь. Как бы тебе объяснить. Подавляя свой страх и ненависть, ты от них всё равно не избавишься. Их надо прожить. И, желательно, максимально плотно в тот момент, когда они возникли. А уж затем обращать своё внимание преимущественно на позитивные вещи, благо их в Универсуме предостаточно.