Да, что ж такое-то. Почему эта ящерица так нагло копается в моих мыслях? А если я начну думать о каких-нибудь непристойностях? Похоже, здесь драконов вообще не учат вежливости.

– Так проще понять, что с тобой случилось, – сразу проговорил Рикша, надеюсь, я правильно запомнила его имя, – а сейчас тебе нужно успокоиться и вспомнить, что случилось с тобой.

– Что со мной случилось?

Паника отступала. Я никогда не была истеричкой, и всегда умела держать лицо, даже в самых стрессовых ситуациях. А сейчас была просто паническая. Но позволить себе тут слезные излияния я не могу. Надо срочно брать себя в руки и разобраться, где я, что здесь делаю и, собственно, что со мной случилось.

– Ладно, ледяной дракон, – уже спокойно проговорила я, – я спокойна, на сколько это вообще возможно в такой ситуации. Как мне вспомнить, что со мной случилось?

– Садить, – дракончик подвинулся, уступая мне место, – закрой глаза и расслабься. Пусти свои воспоминания, и они сами тебя найдут.

Я очень сомневалась, что это поможет, но все же послушалась. Приподняв подушку поудобнее (удобная, кстати, мягкая такая), я села и попыталась расслабиться. Хотя, как в такой ситуации вообще можно успокоиться? Но это нужно сделать. Мне важно понять, что со мной не так. Я сделала глубокий вдох и закрыла глаза.

Сначала ничего не происходило, но я не сдавалась. Как там сказал это недоигуан, пустить свои воспоминания. Хорошо, еще бы знать, как это сделать. Так, все, Катерина, хватит. Успокойся. Страшнее уже точно ничего не может быть. Я выдохнула еще раз и отпустила. Воспоминания потекли быстрой рекой, возвращая меня в тот самый роковой день.

Последний день моей обычной жизни

Это был обычный день в моей повседневной жизни. За исключением того, что я жутко нервничала. Еще бы не нервничать. Когда тебя ждет самый сложный экзамен за всю историю обучения в университете. Да, еще и профессор! Бррр… Жуткий гад. По всей видимости, у паренька (а он был достаточно молод) были явные проблемы с противоположным полом. Особенно с брюнетками, которой я по счастливому стечению обстоятельств и оказалась. Поэтому особенно тщательно к нему готовилась.

Я носилась по квартире, как в попу ужаленная, пытаясь собрать свои мысли в порядок. А заодно и все то, что так необходимо на экзамене. В квартире, которую я снимала пополам со своей лучшей подружкой Светкой, царил настоящий хаос. Всю ночь мы просидели за учебниками и конспектами, как и предыдущие пять, на сколько я помню. И найти в этом хаосе хоть что-то было совершенно невозможно. А вот и конспекты! Хотя, зачем они мне теперь? Списать у этого гада все равно не получится.

Я остановилась посреди комнаты и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. Всегда работало. К черту все. Сдам – хорошо, нет, ну и катись он ко всем дальним далям. Буду ходить за ним, пока не получу отметку за экзамен. Ночевать буду под порогом его упырского логова, но своего добьюсь. Еще никогда Катерина Морозова так просто не сдавалась. Не так страшен черт. Хотя, этот был тот еще демон, должна я сказать. Но где наша не пропадала. Женщина я, или где, в конце концов.

Окончательно успокоившись, я пошагала к шкафу в полной уверенности в своих силах. Вот, еще чего. Бояться этого упыря. Пусть наивных первокурсников доводит до припадков. Нам выпускникам уже ничего не страшно. После экзамена по лексикологии на втором курсе меня вообще уже ничем не напугать. Подумаешь зарубежная литература. И пострашнее видали.

Я достала темно-синюю блузку, зная, как сильно наш профессор (чтоб ему жилось долго и счастливо) докапывается до внешнего вида студентов, добавила к ним темно-синие брюки-бананы и с совершенно чистой совестью пошла одеваться. В этот момент из ванной вылетела взлохмаченная Светка. Тоже, кстати, брюнетка. Только натуральная, а не как я, крашенная. И ей тоже доставалось от нашего «любимого» профессора.

– Блин, Катька, – бурчала моя закадычная подружка и напарница по поискам приключений на наши прекрасные филейные части, – как думаешь, если я надену красную блузку, он хоть немного сжалиться.

Я припомнила ее эту самую красную блузку, из которой открывался прекрасный вид на ее четверку. Жаль, что эта самая четверка никак не поможет ей выпросить у этого Змея Горыныча хотя бы элементарную тройку за экзамен.

– Даже, если ты придешь туда в костюме Евы, его это не впечатлит, – вспомнила я надменное лицо нашего профессора.

Вот серьезно, ему самому не надоедает видеть каждый день свое недовольное лицо. Или он вообще в зеркало не смотрит. Надеюсь, что у него нет жены. А если есть, то помоги, Боже, этой несчастной женщине. Достался же муженек. Если бы у меня был такой…даже думать об этом не собираюсь. Утопила бы его уже где-нибудь по тихой. Вот глядя на таких как он, мое мнение о замужестве укрепляется еще больше. Туда я ни ногой. Никакой. Вообще.

Покрутившись еще возле шкафа, Светка все-таки влезла в зеленое платье-пиджак, собрала копну своих густых волос в целомудренный хвостик и даже очки свои компьютерные нацепила. Видимо, для поддержания образа. Вряд ли он ей поможет. С этим гадом вообще ни один женский прием не работает. Хоть захлопайся своими длиннющими ресницами. Как горох об стену. Ничего его не берет.

Светка впрыгнула в свои любимые туфли на высоком каблуке. Счастливые говорит. Я же надела балетки. Ненавижу каблуку. Вот, ей Богу, их придумал какой-то весьма обиженный женоненавистник, чтобы женщины страдали. Видимо, он был хорошо знаком с нашим профессором по зарубежной литературе. Возможно, они даже родственники. Вот я серьезно считаю, что такая нелюбовь к женщинам передается на генетическом уровне.

Наконец после того, как Светка закончила свой боевой раскрас, мы смогли выйти из дома. Я даже краситься не стала. Он все равно не оценит, а я рискую к концу экзамена превратиться в весьма несимпатичную панду с размазанной под глазами тушью. Да, еще и жара на улице. Ну, его этот боевой раскрас. И так справлюсь. Мозги-то у меня есть. И убеждать я умею. А от моей наглости так вообще никакого прохода. Все преподаватели в универе уже знают Морозову. А если и не знакомы лично, то наслышаны от своих коллег. Так что, ему от меня не спрятаться. Свой экзамен я получу, чего бы мне это не стоило.