Его руки легли мне на плечи. Я поставила бокал, вглядываясь в его глаза. Его глаза. Чёрт возьми, я их помнила, сколько в них тогда на похоронах отчаяния было, как успокаивала Лена, и я искренне не понимала, что этот котёнок загубил жизнь, загубил жизнь человеку, который заменил ему отца.

– Поехали со мной! – внезапно произнёс он. – Бросай всё и поехали! Я, как тебя увидел, понял, без тебя я никуда не уеду! Соглашайся!

Я растерянно заморгала глазами. Да, стерва тоже может потеряться. Я могу находиться в шоке. От всего.

– Я не могу, я ещё замужем, это раз, а два…. Мы мало знакомы, практически никогда не общались! Тем более у тебя невеста! Как ей платье сшили?

Зима усмехается.

– Сарказм госпожа Светлоярова?

– Возможно! – уклончиво отвечаю я. – Сарказм это моё второе имя! Я ко всему отношусь с юмором!

– Я заметил! Видел видео в интернете с макетом, очень увлекательно кстати было смотреть на Светлоярова без штанов!

Я поджала губы. Шутка оценена.

– И, как? Понравилось?

– Впечатлён! Но у меня больше!

Я улыбнулась. В этот момент зазвонил телефон. Звонили с городского номера. Какая-то непонятная тревога сжала ледяными пальцами что-то внутри меня. Обычно я всегда брала незнакомые номера, но здесь словно что-то подсказывало что это не стоит делать. Вызов сбросился. Буквально через секунду дисплей моего айфона ожил опять. Нужно брать, без вариантов.

Показав Зиме, что важный телефонный звонок, я поднесла телефон к уху.

– Слушаю!

– Вера Сергеевна?

Голос равнодушный и какой-то отрешённый. У меня всё, как зимой заледенело.

– Да, это, я!

– Марат Ярославович Светлояров ваш супруг?

– Да! – осторожно произнесла я.

– Он в реанимации в тяжёлом состоянии, прогнозы очень плохие! Приезжайте! До утра он вряд ли доживёт! Мне жаль! Городская больница имени Джанелидзе!

В трубку полетели короткие гудки, а я пошатнулась ощущая, как меня всю трясёт. Что? Это шутка какая-то или как?

РОДИОН

Я чувствовал, как медленно по венам бурлит кровь. Да, да, именно медленно. Я стоял словно пятнадцатилетний пацан и во все глаза смотрел на хмурого мужчину лет пятидесяти с некогда красивым, но сейчас уродливым лицом со шрамом через всю щёку.

– Родя! Родя! Ты меня разочаровываешь! Хорошо, что мой человек его вёл, а ты даже слежку не заметил! Теряешь квалификацию!

Я покосился в сторону. За моей спиной стоял здоровый бугай с пистолетом в руках. Страх прошёлся по мне….

А что, если… Ведь даже никто не знает и знать не будет куда я пошёл и что со мной будет.

– Я правда не знал, что, Марат следит за мной! – тихо произнёс я.

Мужчина прищурился. От его взгляда бежать хотелось без оглядки, а ещё лучше выпрыгнуть в окно.

Дрожь пробирала. Я шумно выдохнул, а он, заметив это рассмеялся в голос.

– Родя! Родя! Трусом был, трусом и останешься! Идиот ты!

Я сделал шаг назад и тут же налетел на бугая. Он толкнул меня вперёд, и я сед в кресло, понимая одно моё неверное движение, и я вообще отсюда могу не выйти.

– Как вопрос, Родя решать будем? Я тебе с квартирой помог в центре Питера, помог! У тебя её не отобрали! Так зачем, ты меня то так подставляешь, родной!

Я понял, что побледнел, а ещё мне позорно захотелось в туалет, но я держался, из последних сил, но держался.

– Алексей Андреевич, вы…

– Родя! Ты по факту говори, по факту!

Я опять шумно выдохнул.

– Она кремень, не обращает на меня никакого внимания!

– Родя!

Он откинулся в кресле и потянулся к сигаре.

– Скажи родной, это мои проблемы?

Я отрицательно покачал головой.

– Так, Родя, родной мой мальчик, это чьи проблемы? Твои или мои?

Под ложечкой засосало.

– Мои, Алексей Владимирович!

– Так зачем, ты меня в них вмешиваешь, Родя? Зачем нам ссориться?

Я вжался в кожаное сидение. Страх нарастал с каждой секундой.

– Алексей Владимирович, вы меня послушайте, я….

Холодное дуло пистолета тут же встало рядом с моим затылком. Я сглотнул и понимал, что сейчас позорно обмочусь. Меня даже никто не найдёт, просто зароют, как собаку и всё.

– Это ты меня послушай, мальчик! – его глаза стали настолько жестокими и злыми, что у меня всё похолодело внутри. – Если в течение недели ты не закадришь бабу и не вкрутишь ей хер в уши, а потом приведёшь её ко мне, ты ни только квартиры лишишься, но и ног своих, понял?