– Алиса — это Ленина дочь, а Надюшка её дочка, они инвалиды! Прошу не бросай их, я не знаю зачем тебе говорю, но чувствую всё закончится очень плохо! А они без меня пропадут!! Я скрывала их из-за Натальи! Прошу не бросай их, кроме меня у них никого нет!!

Вера отвернулась, а у меня впервые после смерти Владислава за столько лет ком в горле встал, ведь это так страшно смотреть на то как ломаются сильные люди на твоих глазах. Очень страшно.

ВЕРА

Приехали знакомые Державина и мои, мне подсовывали протокол, сували, советовали, что подписывать и пришла я в себя, когда ожил мой телефон.

– Вера Сергеевна Светлоярова?

Внутри всё сжалось. Неужели конец с Маратом? Господи ведь совсем скоро Новый Год, должно произойти чудо, я так хотела, чтобы он жил, вспоминала, как он ворвался в мою жизнь, сколько мы прошли вместе…

– Марат умер? – совсем тихо спросила я, чувствуя, как сжимается моё сердце.

– Мы звоним по поводу вашего отца Сергея Владимировича Гаврилюка!

Я устало закрыла глаза.

– Что сделал папа?

Дальнейшее всё напоминало, как кошмарный сон, какие-то обрывки фраз, я резко встала и упала прямо на руки Державину. Папа убил Родиона, нанёс ему несколько ударов ножом по пьяни, я могла поверить во что угодно, но только ни в то что сделал мой отец, ведь он так боялся крови. Я знала одно, кто-то очень сильно пытался уничтожить мою семью и у кого-то это очень сильно получалось….

Спустя час я с подпиской о невыезде сидела в кабинете хмурого неприятного следователя от которого сильно за несколько километров пахло потом, так что приходилось дышать через раз.

– Вера Сергеевна, то есть вы утверждаете, что Сергей Владимирович не мог этого сделать?

– Конечно нет! Папа всегда боялся крови! Тем более 4 ножевых!

– А вы знали, что можете сбить на смерть человека, когда ехали за ним или нет?

Внутри что-то дёрнулось, но я сдержалась заметив, как на красивом лице Державина заходили желваки.

– Пронченко был пьян и сам бросился Вере под колёса, Николай Александрович! И то что произошло никакого отношения к делу не имеет!

Следак ещё что-то собирался сказать, как распахнулась дверь и в кабинет вошёл молодой парень в форме.

– Там у управления народу море, журналюги налетели что Светлоярова человека сбила, а её отец человека пришил.

Вносу тут же защипало. Твою же мать теперь моё имя будут трепать ещё долго, кто-то очень постарался и у кого-то это получилось.

МАРАТ

Мне снился очень странный сон. Все мы имеем какой-то грех или скелеты в шкафу. Кто-то в меньшей степени, кто-то в большей, но у всех есть свои секреты и свои скелеты. Но нет такого чтобы было всё идеально и мне это хорошо было известно, я рос в аду и порой ловил себя на мысли что лучше бы рос в детском доме чем с таким отцом. Жизнь прожить безгрешными без единого греха и не причинить никому зла было невозможным. Некоторые винят себя за количество своих грехов и усиленно замаливают их, а другие копят и ничуть не испытывают угрызений совести, наоборот, превращая своих грехи в свою жизнь. Затмевая всю боль, мне было страшно.

Я закурил, выпуская дым в ночное серебристое снежное небо. Зима…. Прекрасное время года, еще лежит снег. Я не люблю декабрь, не люблю это время, я вообще перестал что-то любить. Давно перестал что-то чувствовать. Прищурился. Холод пробирал до костей, но я не обращал на него внимания, он шел из моего сердца, из моей боли которая сжирала меня. Холод давно поселился в моём сердце, и я не хотел, чтобы он уходил из меня, он стал неотъемлемой частью меня. Больше мне ничего было не нужно.

– С тобой всё хорошо?

Резко обернулся, позади стояла моя родная Вера. Я был благодарен Богу что он подарил мне этого человека

– Думаю!

Вера подошла ко мне и обняла сзади, прижалась всем телом, такая нежная и родная.

– Может на всё забьём возьмём домик у моря и поедем туда, будем там всегда жить? Только я и ты и больше нам никто не нужен, как ты думаешь?

– Я швырнул еще тлевшую сигарету вниз и рассмеялся.

– Мне плевать!! Вер, это дело важное для меня, и я не могу уехать! Не могу!

Развернувшись, я зашагал прочь с балкона, прекрасно понимая, что оставлю её в таком состоянии, но всё равно уходил, туда где не кончалось веселье, где вино, шампанское и мартини лилось рекой, а симпатичные девочки были готовы на все чтобы сесть на мой член и получить не только денег, но и штамп в паспорте, ведь женихом я был достаточно завидным и прекрасно это понимал

Я так жил и свой образ жизни менять не собирался и явно не хотел. Я монстр, но этот монстр имел сердце и это сердце сейчас принадлежало Вере, моей Вере и делу, которое могло стать решающим и последним, но могло и принести ни просто миллионы, а миллиарды, самые настоящие миллиарды.