— Семья Ракитиных знает, что ты раньше был женат. Я рассказала им, что ты развелся со своей бывшей потому, что она не захотела принять твою семью, — словно и не услышав то, о чём я говорил, продолжила мама.

У меня же начало складываться такое впечатление, будто мы с ней беседовали на разных языках. Впрочем, я должен был думать не об этом, а о том, что она обратилась к Ракитиным. С ними-то шутить были плохо. И она хорошо знала об этом. Поэтому, вполне вероятно, специально и выбрала их, чтобы у меня не осталось возможности дать заднюю.

Только вот на этот раз я не собирался смириться с её решением. В конце-концов я был главой в этой семье. Она сама сделала меня им, отдав мне место отца за столом и объявив, что все должны теперь подчиняться моим решениям. «Видно, пришло время занять мне законное место», — понял я, сжимая кулаки.

— Этой свадьбе не бывать. Таково моё решение. И никто не смеет его оспаривать, потому что я глава нашей семьи, Станислава Тарасовна. Надеюсь, вы не забыли, что сами так пожелали? — чеканя каждое слово, процедил я в ответ, на что мама обиженно поджала губы.

Её щеки стали медленно покрываться красными пятнами, благодаря чему было видно, что та разозлилась. И в то же время она явно понимала, что проиграла в этой битве.

— Поэтому, — продолжил я тем временем, — если не хотите, чтобы вас выкинули из дома, то перестаньте манипулировать мной и другими людьми.

— Ты не посмеешь! Я твоя мать! — возмутилась она.

— Ещё как посмею. Вы разрушили мою жизнь, заставив поступить так, как я не хотел! И если вы не желаете, чтобы я всё бросил, то делайте, что велю. Хватит уже вмешиваться в чужие судьбы.

— Чтобы я ни делала, — с укором промолвила мама, — помни, я делаю это, потому что…

— … любите нас? Нет, вы любите себя и только себя, Станислава Тарасовна. А ещё власть и деньги. На нас же, своих детей, вам наплевать.

И не слушая больше её возражений, я в следующие же мгновения покинул дом.

Дарина

Выбежав из туалета, я наткнулась на женщин, что столпились у дверей и ничуть не скрывали презрения. Сказать по правде, они даже не стыдились собственных выражений. Опустив голову, я вцепилась руками в рубашку, в которой была. Вернуться обратно к столу, где сидели мужчины, оставалось выше моих сил. Мне не хотелось никого видеть.

«Я ещё никогда не падала так низко, как сегодня. Отдалась бывшему в туалете его ресторана, как потаскуха», — с горечью понимала про себя, сожалея о недавнем порыве. Минутная слабость — и моё стоп-слово не подействовало на Захара, хотя в тот момент я и сама почти не вспоминала о подобном.

Если до этого времени я думала, что забыла о нём и переболела, то теперь стало ясно, что крупно ошибалась. Я всё ещё любила его. Была испуганной ланью, что бежала прямо в огонь, но только ничего не могла поделать. Знала ведь, что ожогов не миновать, но всё равно шла на поводу у инстинктов и чувств.

«Всё из-за отсутствия секса в моей жизни!» — понимала я, но сердце не желало принимать доводы разума.

Муратов разбил моё сердце, став самым большим разочарованием в жизни, пусть и подарив мне дочь. И плевать он хотел на мои растоптанные мечты.

— Извините, но мне нужно идти домой! — проговорила я и, избегая смотреть в лица сидевших за столом, быстро схватила сумку и выбежала из ресторана.

Я смутно помнила о том, как остановила такси и добралась домой. Очнулась уже сидящей у собственного порога. Естественно, квартира встретила меня тишиной, которая ужасно на меня давила. Едва войдя внутрь, я осела прямо у двери и, прикрыв рот рукой, усилием воли подавила в себе отчаянные крики. Я не просто плакала, а по-настоящему рыдала в ладонь, заглушая свой голос.

Невольно воспоминания занесли меня на годы назад, когда мне было тоже плохо. В момент, когда я застукала мужа с другой…

«Я беременна!» — билась у меня в голове мысль, пока я на крыльях счастья летела в сторону нашего съёмного жилья. Мне было известно, что Захар желал этого, ведь мы часто мечтали о детях. Ему хотелось минимум троих, и чтобы двое из них были девочками.

«И всё равно, кого именно рожу. Девочка, мальчик, какая разница, если это желанная беременность?» — думала я тогда, сама себе поражаясь. Ещё до недавнего времени мне мечталось, чтобы первенцем стал мальчик, который был бы потом защитой и опорой для брата или сестрички.

«Я буду путешествовать вместе с дочерьми, а сын… Им пусть занимается его мама. Главное, что у меня будет двое дочерей!» — вспомнились мне слова мужа, и улыбка сама появилась на моих губах. Остановившись, я перевела дыхание. «Так, нельзя волноваться, я же беременна», — напомнила себе, но глупое сердце меня не слушалось. Оно было готово, что называется, выскочить из грудной клетки.

Оказавшись в подъезде, я отказалась от лифта, потому что мне не терпелось увидеть мужа и сообщить ему чудесную новость. Перед входом в квартиру я мимолётом бросила взгляд на наручные часы. В это время Захар обычно находился дома и отсыпался перед сменой. Впрочем, уже только открыв дверь, я почувствовала неладное.