Шрифт:
Вячеслав сделал глоток, задумчиво смотря на девушку.
– Ешь. Уверен, что тебе понравится. Попробуй такой вариант омлета. Здесь креветки и красная икра.
– Я знаю, что здесь, - процедила она. Неужели он считает её полной плебейкой? Или думает, что из - за жизни в нищете на которую он же её и обрёк, она забыла всё, что знала?!.
– Когда-то ты любила это блюдо. Я помню. Это был твой самый любимый завтрак.
– Не думала, что у тебя столь хорошая память.
– Я не забыл абсолютно ничего из того, что связано с тобой, Люба, - тихо произнёс он, придвинувшись ещё поближе к девушке. – Ты ешь, пока не съешь отсюда мы не уйдём.
Люба попробовала кусочек. Блюдо было бесподобным. Таким, как когда - то, в той... прошлой её жизни.
Но тяжело есть такие изыски, зная, что её дети в жизни ничего подобного не пробовали. Сразу же становилось горько и кусок в горло не лез.
Яров моментально заметил, как погрустнело её личико.
– Неужели не понравилось?
– Всё очень вкусно.
– Тогда в чём дело?
– Тебе не понять.
– А ты объясни.
– Просто сложно самой есть такое на завтрак, не поделившись с мальчиками. Всё лучшее я привыкла отдавать им.
– К этому разговору мы непременно вернёмся.
– Слав, я спешу. У меня ещё много дел. Да и работу мне теперь надо искать.
– Работу? Я полагал, что тебе нравится работать в школе с детьми.
– Нравится.
– Тогда зачем искать что – то другое? Мартова я на место поставил. Он теперь в ноги тебе кланяться будет, только прикажи. Ты можешь спокойно работать в той же школе.
– Даже если и так, мне необходима ещё подработка.
– Зачем?
– Я не желаю исповедоваться перед тобой, - возмущение вспыхнуло в карих глазах девушки, - не припоминаю, чтобы была обязана отчитывать перед тобой о своих планах на жизнь.
– Если я захочу, то исповедаешься, Люба. Ответь на вопрос. Зачем тебе подработка?
– Чтобы снять квартиру, - ответила, надеясь, что он отвяжется.
Яров махнул головой.
– Я предлагаю тебе квартиру со всеми удобствами. Платить ни за что не придётся. Не будь упрямицей.
– Я не верю в столь бескорыстную благотворительность.
Яров лукаво прищурился, острый взгляд заскользил по девушке.
– А кто сказал, что бескорыстную? Я уже говорил тебе, что ты будешь со мной. Хочешь ты или нет, но ты - моя женщина. Я так решил. Других мужиков у тебя не будет. Усвой и смирись.
Девушка отложила в сторону вилку. Карие глаза встретились с синими в немом противостоянии. Мужчина говорил с железной уверенностью. Кажется, что на самом деле всё для себя решил. Масштабы наглости с его стороны просто шокировали.
– Жить тебе с той мегерой и Ковалёвым на одной территории я не позволю. Мальчишки в том клоповнике так же жить больше не будут. Какие бы планы у тебя не были на сегодняшний день, но вечером ты найдёшь время и переедешь туда, куда я скажу.
Люба просто опешила от такой наглости.
– Ты не можешь мне приказывать.
– Могу и приказываю, - упрямо выпятил вперёд челюсть, - и делаю это в твоих интересах и в интересах мальчиков.
– Слава…
– Люба, я своего решения и планов в отношении тебя не изменю, но я должен знать от кого ты родила своих двойняшек, - синие глаза устремились в стремительно бледнеющее личико девушки. – Я хочу знать, кто их отец. Кто?
= 37 =
Глава 37
Вот теперь девушке стало ясно для чего именно он её сюда притащил.
Понятно, что Тёмный ему наплёл о своих подозрениях относительно происхождения её сыновей. Вячеслав же теперь хочет подтвердить или опровергнуть слова друга.
Такой сильный интерес Ярого к её детям Любу пугал.
– Только не вздумай лгать мне, Люба, - добавил мужчина, не отрывая взгляда от её бледного личика.
– Слав, я не понимаю для чего тебе это знать? Какая разница кто их отец?
– Есть разница. Так кто?
– У моих мальчиков нет отца.
Вячеслав прищурился, заскользил взглядом по её дрожащим плотно сжатым губам, а после остановился на подрагивающих пальцах рук.
Девчонка переживает и сильно. Это так очевидно.
– Люба, ты боишься меня? Я готов принять тебя вместе с твоими пацанами, даже если ни я их отец. Но мне важно знать от кого именно ты их родила. И лучше сотню раз подумай, прежде чем раз солгать мне.
Горечь пролегла на лице молодой женщины.
– Я никогда не лгала тебе, Слава. И в этом между нами самое главное различие.