Шрифт:
– Вы готовы к загрузке, - телепатически сообщила Система, - новое тело создается. Процесс может занять некоторое время.
Глава 20
Олег не сразу понял, что произошло. Сначала он почувствовал холод. Потом ощутил покрытое пупырышками тело, лежащее на сырой земле. Вверху серое небо, оттуда капают противные мелкие капли. Какие-то люди, одетые явно по-осеннему, смотрят на него, показывают пальцем и смеются. Одна девушка в красном плаще снимает Олега на телефон.
– Че за хуйня? – вскочив, спросил Рыбкин, - что тут происходит?
И тут он сознал, что совсем наг. Парень инстинктивно закрыл свои гениталии ладонями и закричал:
– Дай кто-нибудь одежду! Пожалуйста…
Какая-то сердобольная бабка в синем платке подала ему оделяло.
– Откуда ты такой, бедолага? – участливо спросила она, а потом повернулась к толпе зевак и пристыдила их:
– Ну что за народ пошел! Видите человеку плохо. Помогли был….
– Я не помню…, - пролепетал Олег, кутаясь в одеяло.
Пока он судорожно соображал, что делать, подошли пара полицейских.
– Так, что тут у нас? – спросил один из них.
– Да человек голый лежит, - сообщил кто-то из толпы.
– Уже не лежит, а стоит, - поправил его другой голос, и уже не голый….
– Потерялся, бедолага, - кивнула в сторону Олега та же самая бабка, что подала ему одеяло.
– Так, пройдемте в отделение, - сказал все тот же полицейский, а второй на всякий случай приготовил дубинку.
Олег понуро поплелся за стражами порядка.
– Ему в больницу надобно бы, - крикнула им вслед бабка.
– Без тебя разберемся, старая, - грубо ответил их второй полицейский.
Допрашивали Олега в небольшой будке, которая оказалась неподалеку.
– Имя, фамилия, отчество? – задал вопрос полицейский, приготовив свои бумажки.
– Не помню, - соврал Олег.
– Как вы оказались в обнаженном виде на улице?
– Тоже не помню.
– А что вообще помните?
– Ничего, - ответил Рыбкин, решил, что пока он не придумал, что говорить, самая лучшая стратегия – это притвориться человеком с амнезией.
– Как, вообще ничего?
– Вообще. Не помню вообще ничего.
– Похоже, это не наш клиент, - сказал второй полицейский, - отдадим его психиатрам.
– Может, не надо? – робко попросил Олег.
– Что, память вернулась? – ехидно спросил коп.
– Нет.
– Ну вот видишь… Михалыч, звони в дурдом.
Олег сидел на холодном стуле, завернутый в одеяло. И думал. Он оказался в чужом незнакомом городе, без денег, документов и одежды. Какую тут можно придумать легенду? Ограбили? Будут спрашивать приметы грабителей, фамилию, адрес и как здесь оказался. Можно ли назвать свое настоящее имя, учитывая, что Рыбкин даже не знает, где находится? Вдруг он за тысячи километров от дома. Хотя, и дома то у него теперь нету, раз по Альметьевску нанесли ядерный удар.
А если сказать правду? То, что он подвергся воздействию инопланетян и теперь бессмертный. Все равно же отправят в «дурку». А если они знают о бессмертных? Тогда опять в бункер на опыты? Ну уж нет, лучше в психушку.
Пока Олег думал, за ним пришли два человека в синих куртках, накинутых поверх белых халатов. Это были крупные рослые мужчины, судя по всему, весьма сильные. Не иначе, санитары.
– Этот? – спросил один из них полицейского, указывая на Олега.
– Этот, этот, - ответил он, - валялся голый посреди улицы, и говорит, что ничего не помнит.
Санитар посветил Олегу в глаз фонариком, отчего тот непроизвольно вздрогнул.
– Реакция на свет есть, зрачки не расширены, - сказал санитар своему напарнику, - на наркомана не похож.
– Что вы делали на улице в обнаженном виде? – последовал вопрос.
– Не помню…
– А хоть что-то помните?
– Ничего
– И что будем с ним делать? – спросил второй санитар.
– Что-что? Если у него амнезия, то в любом случае, нужно госпитализировать.
– А если с ним все в порядке?
– Тогда выпишем. Но потеря памяти, в любом случае, это не все в порядке.
– У нас и так больница переполнена.
– Это да. После последних событий многие, буквально, сошли с ума. Но, в любом случае, если мужчина бегает голый по улице, то это, определенно, наш клиент. А там уже врач разберется.
Олега посадили в обычную карету скорой помощи и повезли. Везли медленно, видимо, город был в пробках. Олег не видел, что происходит снаружи, так как окна были закрыты какими-то пластиковым шторами.