– Только что?

Лохиро снова взглянул вверх и покачал головой.

– Было слишком поздно. Вос, Анамара и я все еще не спали, но, я думаю, почти все остальные легли. Так или иначе, мы все видели падение Гея. Над городом нависла огромная тяжесть. Я не думаю, что кто-то из нас заботился о собственной безопасности. Это случилось внезапно, - он щелкнул своими длинными пальцами.
– Что-то вроде огромного взрыва - я никогда не видел подобного. Ты знаешь, что он сделал с башней.

Ингольд кивнул, и голос его был усталым:

– Как эксперименты, которые Хэсрид проводил с взрывающимся порошком, - согласился он.
– Ты помнишь каменный дом, который он разрушил?

Лохиро криво усмехнулся.

– Это было ничто, - сказал он, - по сравнению с этим. Это было, как... я не знаю. Это сотрясло фундамент башни до самой глубины. Не думаю, что я сделал что-то, просто сидел там как дурак, и, вероятно, это и спасло меня. Анамара побежала к двери и распахнула ее... Тьма хлынула на нее, как буйная волна. Не думаю, что у нее было время издать какой-либо звук.

Ингольд отвел взгляд, и Руди увидел в янтарном сиянии костра его мускулы, даже самые маленькие, от виска до рта неожиданно выступившие неровной выпуклостью.

Лохиро продолжал.

– Я думаю, Вос вызвал вспышку света, я не знаю. Потом...
– он повернулся лицом к Ингольду.
– Извини, - сказал он спокойно, глядя вниз на его руки. Нависла ужасная тишина, не нарушаемая ничем, только шумом волн на сверкающем сыром песке.
– Я не знал.

Ингольд снова повернулся к Лохиро. Его лицо было спокойно, но что-то изменилось в глазах:

– Ничего, - сказал он.
– И никогда не было.

Лохиро, пытаясь поймать его взгляд, слегка улыбнулся.

Руди увидел испарину, которая неожиданно засверкала, похожая на нитку прекрасных бриллиантов, вдоль изгиба висков старика.

– Вот что было, - продолжал Архимаг спокойно.
– Я набросил сильнейшее покрывающее заклинание, которое смог найти, вокруг себя, залез под стол и молился.
– Его длинные пальцы сцепились друг с другом, подсознательно поглаживая массивные кости этих слишком худых рук.
– В следующую секунду я услышал страшный гул, как будто целая сторона башни вот-вот вылетит, и она, конечно, вылетела. Оттуда, где я сидел, я мог видеть только что-то похожее на темный ураган, когда они разнесли комнату на куски. Я больше ничего не мог сделать, даже выйти сражаться с ними, так как комната превратилась в гудящую черноту, состоящую из них, роящихся, как чудовищные пчелы. Через пролом в стене башни я смутно видел, что весь город лежал под тучей, как будто я выглянул в бурю.

Ветер дул со стороны моря, внезапный его порыв пошевелил густые блестящие волосы. Лохиро встряхнул головой и поднял уставшие, пустые глаза, встречая взгляд Ингольда.

– У них не было никакого шанса, - мягко сказал он.
– Я видел свет, огонь. Я чувствовал запах энергии, выпущенной в эту бурю и сгоревшей. Но там было столько Дарков, столько много! Кто-то превратился в дракона. Я видел его, похожего на гигантского красного орла, окруженного шершнями.

Морской ветер подул сильней, голос волн стал чуть громче, отдаваясь в прибрежных скалах. Руди видел, как тучи сгущались, почти закрывая Луну.

– А после, - спросил Ингольд спокойно, - почему ты не связался со мной?

– Я пытался, - вздохнул Архимаг.
– Создатели Лабиринта мертвы, но Лабиринт жив. Несколько недель я пытался наладить контакт с тобой.

Ингольд начал говорить что-то еще, затем остановился. При свете огня он внезапно стал выглядеть неприятным и старым, а темные линии невыносимых забот врезались, как проволока, в его рот и глаза.

Темнота надвигалась, как занавес, на берег, и Луна затерялась в быстрых, густо покрывавших небо тучах. Ее угасающий свет вспыхивал на белых гребнях накатывающихся волн. Даже в укрытии скал их маленький костер начинал дико колыхаться на ветру.

– Да, но почему ты не мог?..
– начал Руди.

Ингольд отрезал:

– Чем ты живешь?

Лохиро резко усмехнулся:

– Мох.

– Из Гнезда?

Лохиро кивнул; его длинный треугольный рот неожиданно исказился в кривой усмешке:

– О, там было немного хорошего, но за это нужно было бороться с крысами. Я жил этим некоторое время. Но в конце-концов я спустился в Гнездо Дарков и жил на мхе, как и их жалкие стада. Не скажу, что это принесло мне много пользы, - он остановился снова, поморщившись, как от внезапной боли. Длинные кисти рук легли одна на другую, сильно сдавив кости.

– Да?
– мягко спросил Ингольд.

Болезненные глаза быстро взглянули на него, испуганные и пустые:

– О чем я говорил?

– О мхе.

– О, - Лохиро содрогнулся.
– Ингольд, я удивлялся, что жил, как зверь. Один. В темноте, как крот. Было время, когда я думал, что сойду с ума.

– Да, - перебил Руди, - во почему ты не...

– Руди, заткнись!
– Ингольд резко остановил Руди, и тот, пораженный тяжестью тона, впал в молчание. Профиль Ингольда выделялся на фоне темного моря, и Руди видел, как ноздри старика слегка расширились, будто в гневе, или как если бы его дыхание участилось от страха. Но он спокойно продолжал: