Шрифт:
— Говорил нужно сразу с грузом начинать. — Чернов усмехается, а Войский надменно цокает, проводя рукой по мокрым волосам.
Никогда не понимала девчонок, который визжат от парней, но тут, наверное, не грех. Я даже не слышу, что мне Ника говорит. Улавливаю лишь остаток фразы.
— …будут выбирать.
— Что? Что выбирать? — Смотрю на нее, а она кивает на парней.
Что происходит вообще?
— В прошлый раз выбирал ты. Теперь моя очередь.
— О'кей.
Войский с улыбкой поднимает руки, а Миша пробегает взглядом по толпе, где некоторые девчонки активно кричат "Выбери меня!".
— Ник? — Спрашиваю у подруги, которая совершенно расслаблена, чего не скажешь про меня.
— Сейчас выберут себе грузик и снова поплывут.
— Какой еще…
— Она! — Вдруг громко говорит Миша и указывает на меня. — Сегодня она поплывет с тобой.
По толпе проносятся недовольные возгласы девушки, но свист парней громче, и я теряюсь.
— Как тебе груз, друг? — Миша помещает руку на плечо Войского и широко улыбается, и мне на пару секунд кажется, что в этом есть скрытый смысл.
Ярослав молчит. Смотрит на меня равнодушно. Я отворачиваюсь к Нике и киваю на выход, но она отрицательно качает головой.
— Давай, Лесь. Будет весело.
— Не думаю. Я к такому точно не готова.
Шепчу ей, только они с Черновым словно сговорились. Парень оказывается около меня и буквально толкает к бортику, где стоит Яр. Тело резко обдает волной жара. Мало того, что рядом находится Войский, что я чувствую каждой клеткой организма, так плюсом ко всему на нас пялится толпа. Лицо загорается, но Яр делает шаг вперед и указывает другу на Нику.
— Хватай свою малую. С ней поплывешь.
Миша кривится, но лишь до тех пор, пока к нему не подходит Алебьева. Она улыбается, стягивает с себя джинсовку, открывая вид на очень привлекательное декольте, из которого видна большая часть груди, скидывает босоножки и встает по стойке смирно.
— Ты… — Миша открывает рот, и его рука зависает в воздухе. — Ты так не поплывешь. На место джинсовку верни.
— Я не буду портить вещь. Мне еще домой возвращаться, или ты забыл? — Ника говорит так воодушевленно, что мне кажется, она все-таки немного пригубила из бокала.
— Ни черта подобного, — бубнит Михаил и задерживает Сашу, который уже перешел на эту сторону, — стоять. Руки подними.
— Чернов, ты чего? Я не при делах.
Парень явно недоумевает, но руки поднимает. Я наблюдаю за всем этим, будто со стороны. Ощущение такое, что меня тут нет. Я просто смотрю кино, а может сон…
Миша стягивает с Саши футболку и тут же натягивает ее на возмущающуюся Нику, которая дуется.
— Вот так лучше. — Миша улыбается и одергивает рукава черной футболки, которая закрыла вид на грудь подруги. — Пойдем. Готовьтесь, ребята. — Он мне подмигивает, а Ярослав медленно двигается к бортику и, будто невзначай, шепчет мне на ухо.
— Кеды хоть скинь. Тебе-то прикрывать нечего.
Глава 8. Проблемный груз
Ярослав
Мишка Чернов.
Мой друг с незапамятных времен.
Раньше мы вместе ставили рекорды в команде по плаванию.
Лидеры. Так назвал нас тренер, Ефим Иванович.
Для всех Ефим Иванович. Для нас с Михой просто Ефимыч. С чего бы?
Черт знает.
Просто в один прекрасный день Чернов назвал его так, а тренер был не против. Любил нас. Еще бы не любить двоих оболтусов, которые приносили ему золотые и серебряные медали.
Конечно, мне не хватало соревнований и адреналина, который бурлил в крови во время заплыва. Эти ощущения не передать словами. Лучше раз испытать. Иначе не поймешь.
Поэтому игра во время очередной пати стала некой заменой тем самым эмоциям.
Мишка меня поддержал, но вместо того, чтобы облегчить режим "игнора" Смирновой, он все ухудшил.
Тощее тело стояло рядом и не пыталось двигаться. Снять кеды, например. От ее упрямства меня уже клинить начинало. Вполне логично, что она появилась в компании сестренки Алебьева. Значит, между этими двумя точно что-то есть.
И почему-то этот факт меня жутко злил, как и сам Денис.
— Я не участвую. — Нагло заявила серая мышь и вздернула свой носик, заставляя меня скрипеть зубами.
— Кеды сбрасывай и прыгай мне на спину, Лесенька. — Подошел к ней, заглядывая в глаза.
— Я сказала, нет. — Повторила она и сложила руки на груди в знак протеста.