Особенно обиженной оказывается миротворческая роль и функция любви как вселенского организатора, стимулятора и критерия развития, которая к сексу не имеет никакого отношения, но вынуждена использовать и ограничиваться его смыслом. Видимо, человечеству ещё только предстоит открыть и разработать содержание и терминологию любви в её вселенском значении и смысле, что параллельно расширит возможности и направленность человеческой деятельности. Нам представляется (считай гипотезой), что любовь как вселенский фактор, в своих исходных началах содержит (состоит) некое сверхплотное ядро сконцентрированной энергии, функционирование которого разворачивает и обеспечивает миротворение. Пожалуй, ближе всего к нему подходит термин «Благость», ибо оно изначально всегда действует во благо той предметности, на которую направлено.

Вторая половина сексуальности, условно названная кайфовой, далеко не однозначна и проста. За ней по истории человечества выстроился длиннейший шлейф выходов и последствий, большая (если не основная) доля которых относится к разрушительно-деструктивным, вплоть до несчастий, личных катастроф, убийств. Поэтому о ней с позиции нашей темы надо сказать содержательнее и подробнее.

2.2. Миротворная узость фактора сексуальности

Её смело можно посчитать сексуальной узурпацией феномена любви. Её последствия «производят» мусор, если соотносить их с чистотой первичных помыслов. В народе этот мусор называется извращениями. С чего начинается? З. Фрейд решительно защищал сексуальное происхождение наших желаний. Но многими своими коллегами он первоначально не был поддержан. Однако, большинство практикующих психоаналитиков подтверждают, что сексуальные мотивы и стремления являются самыми распространёнными объектами переноса на других, т. е. отторжения от себя. Стволом психоанализа стала теория сексуальности, которой и определяется поведение людей. Не зря, т. к. сексуальность является важнейшим среди всех инстинктов.

Психоанализ (ПА) не спроста расширил её толкование. Она начинается от сосания груди младенцем, удовольствия ребёнка от испражнений и мочеиспускания и через длинную последующую совокупность актов и времени может достигать и гомосексуальности. С рождением сына сразу возникает Эдипова завязка. Отцу где-то очень глубоко непроизвольно мнится: «Ты здесь, чтобы занять моё место. Первое, что ты отберёшь у меня, будет она, женщина, которую я люблю». Психически объективно и понятно. Своей жизнью сын должен будет развязать её естественным образом, чтобы стать нормальным человеком и мужчиной.

З. Фрейд установил у пациентов в процессах ПА следующее: по большей части они были больны оттого, что были не в состоянии удовлетворять свои сексуальные потребности. Пациенты переживали сексуальность как нечто предосудительное и поэтому боялись её удовлетворения, вытесняли соответствующие желания и развили вследствие этого невротические симптомы. Причина вытеснения заключалась в них самих, а вернее в диктате их совести (в структурной модели это (Сверх-Я). Если в рамках нсихоаналитического лечения удавалось релятивировать (восстановить) силу «Сверх-Я», тогда оно получало возможность прийти к выводу о возможности сексуального «предосудительного» удовлетворения. Следствием такого вывода оказывалось, как правило, исчезновение невротических симптомов и излечение самого заболевания.

Сексуальные влечения вообще трудно поддаются «обучению», умалению и т. п., а уничтожению, изжитию и даже игнорированию – никогда. Это самая жёсткая структура человеческой яти. В конечном итоге вся биология организма сориентирована на неё. Хотя это так, но так не принято ни говорить, ни рассуждать. Общество производит мощное психическое смещение в качестве психической защиты в сторону нравственности. А на поверку по жизни оказывается, что нравственности условной. Всё говорит о том, что смысл и роль сексуальных желаний гораздо шире, важнее и значимее собственно секса.

У редкого человека не бывает своей «клубнички». По научному она называется «Перверсия». К ней относятся все отклонения от сексуальной нормы, которые тоже важно знать, чтобы охранять свою здоровую самость. Некоторые из них:

– наблюдать секс = вуайеризм;

– публично оголяться = эксгибиционизм;

– предметность вместо желаемого лица = фетишизм;

– одеваться в одежду противоположного пола = трансвестизм;

– мнить себя противоположным полом = транссексуализм;

– мучить других = садизм;

– быть мучимым = мазохизм.

От них и происходит вышеназванный шлейф деструктивности, поскольку они могут выступать движителями и двигателями поведения.

Отдельное слово надо сказать о, так называемой, свободе секса и вольного отношения к нему, характерных для современности. Свобода имеет две стороны: объективную и субъективно-общественную. К первой можно отнести достигнутое, наконец, долгожданное послабление нравов и их жёсткости, их очищение от мистического налёта, ложной скрытности, возвращения сексуальности её естественности. Они создавали определённые неудобства в общении. Это с одной стороны. К другой стороне, противоположной первой, надо отнести продолжающееся традиционное непочтение, неодобрение, порицание такой свободы, отнесение её к негативным факторам. Параллельно со свободой в жизни имеет место красивый антипод узурпированности секса, это сублимация.

Сублимация. Её биофизическая возможность и содержание истекают из факта сочленения силы сексуальности и силы творческих порывов. В результате чего становится возможным одно заменить другим, точнее перенаправить энергию желаний. Но факт сублимирования сексуальных влечений в иные виды действий, имеющих другую природу и смысл, говорит о том, что понятие «Секс» далеко не заполняет состояния зависимостей и ролей, стоящих за его видимостью. О сублимации мы тоже говорили в своих предыдущих книгах, но не относили её к факторам «Сохранения» и роли в них. Сегодня, проникнув в проблему глубже, можно смело констатировать: она имеет все данные быть важнейшим и действенным активом «Сохранения», нести и давать прибавление здоровью и долголнтию.