– Да уж сам вижу, - Эдуард усмехнулся. Сел в крутящееся кресло.
– Давайте тогда и жену мою позовем.

А вот тут не понимаю.

Как такой умный мужик на этой девице женился. Та тоже не дура, если всякой хероты про всех вокруг наплела, лишь бы самой отмазаться.

Но мозги ее тут ни при чем.

Она той ночью на меня запрыгнуть была готова. И эту шлюшью натуру сразу видно. Хотя.

Глянул на Эмму.

Я жену тоже не сразу оценил, думал, как идиот, что она моего сына на подарки разводит.

– Разговор семейный будет, без Кристины обойдемся, - это Артур опять качает права и уверен, что к нашей семье причастен, он прошел по кабинету и уселся в кресло.

– Ладно...- Эмма метнулась к шкафу. Загремела там чем-то, достала бутылку, три стакана и все свалила на стол к отцу.
– Я подожду очереди, - сказала отцу, посмотрела на Артура.

На него первого, потом уже на меня.

Значит, правда.

К нашей семье он причастен.

Вот так.

.

Эмма

Вышла из кабинета и тут же налетела на Кристину, которая едва не упала, когда дверь открылась.

– Советую уже подниматься за вещами, - захлопнула створку, отрезая обзор на мужчин.

– Советую с небес спуститься, пока не шлепнулась, - передразнила она и сунула в рот электронную сигарету.
– Сказать, почему клининг тут до сих пор торчит? Да Эдуард после того, как я призналась, что тут творилось - потребовал, чтобы весь дом вылизывали.

– Призналась она, - слушать ее не могу, и, вообще, лучше на улице, боюсь, что из кабинета ругань разлетится и звон разбитых стаканов.

Папа, конечно, не тот человек, что будет в драку бросаться.

Но ведь и Макар с Артуром не похожи на пацанов, которые лишь на кулаках разбираться умеют.

Только всегда бывают такие вещи. Непростительные.

И даже взрослые мужчины готовы друг друга убить.

На улице плотнее закуталась в пиджак и присела на ступеньки. Посмотрела в темное небо - даже звезд не видно.

– Эмма.

Она никак не отстанет.

Бывшая одногруппница уселась на крыльце рядом со мной и поежилась в теплом вязаном свитере.

Покосилась на нее.

Кажется, я слышала такое. Что наркоманы вечно мерзнут. А еще врать горазды, выкручиваться, но никогда бы не подумала, что Кристина...

– У меня на твоего отца свои рычаги давления есть, - заявила она, выпуская в воздух дым.
– И называются они - любовь.

– Да ладно.

– Прохладно. Ты в курсе, сколько лет он по мне сох? Когда мы еще в универе учились. На первом курсе это у нас началось.

– Хватит врать, - поморщилась.

– Да разуй ты глаза, - она выругалась под нос.
– Эдуард не женился на мне раньше только из-за тебя. Потому, что это неприлично, представь. Но мы уже не студентки, тем более, ты переехала в другой город. Мозгами пораскинь. И вали обратно.

Она говорит, и я чувствую - это искренне, но представляю папу и верить в такое не могу, чтобы он - и вот так без памяти в Кристину.

– Но ты же его не любишь?
– повернулась.

– Кто тебе сказал?
– она затянулась сигаретой.
– Это ты на него, как она отца смотришь. А все остальные женщины - как на мужчину.

– И поэтому ты к мужу моему лезла?
– психанула и выбила из ее рук сигарету - та запрыгала по ступенькам и скатилась в траву.

– Это проверка была. По-настоящему ли он тебя любит. Оказалось, нет. Раз меня изнасиловал.

Подскочила с места, и Кристина тоже, я вцепилась в ее свитер, она завизжала, и мы вместе свалились с крыльца в сырую траву.

Успела бы знатную часть наращенных волос у нее выдрать, если бы нас не разняли, нас рывком растащили в разные стороны - ее Макар схватил, меня папа.

– Пусть она убирается отсюда!
– выкрикнула, брыкаясь, пытаясь освободиться и лицо этой суке расцарапать, в кровь.

– Эмма, - из папиных рук меня выдернул Артур.
– На меня посмотри, слышишь?

Ничего я уже не понимала и смотрела только на Кристину - как она дернулась в руках моего мужа, закатила глаза.

– Мне плохо, - простонала.
– Скорую.

И без чувств повисла в объятиях Макара.

Глава 55

– Нет я тебя не обвиняю, - сказал папа таким особенным тоном, от которого портится настроение.

Он обвиняет, и сильно, на сторону своей Кристины встал, ведь ее увезли в больницу без сознания. А я тут с ним в коридоре топчусь, на ногах стою.

– Вы взрослые женщины, Эмма, - продолжил он и надавил на кнопки автомата. Механически забрал какой-то шоколадный батончик и повертел его в руках.
– Может, это и моя ошибка. И я сразу должен был сказать тебе. Но подумай. Какая бы у тебя была реакция в восемнадцать лет. Если ты в двадцать четыре полезла в драку.