Лия

Я снова с подозрением покосилась вниз. Несмотря ни на что, ночь прошла спокойно, хотя я опасалась, что Зейн заявится утром, как и обещал. Но, к счастью, это были лишь пустые угрозы, хотя я готовилась встретить его во всеоружии.

Я захлопнула створки и снова зашторила окна, оправила воротник белоснежной рубашки и подхватила со стола папку с текстами лекций о моей родной стране. Но мысли мои были далеки от Ахаэльской Империи и Союза Правых. Они крутились возле двух наглых близнецов.

Мысль, скачущая где-то на периферии, всё никак не отпускала. Меня распирало от любопытства, тайна манила, и я не могла отказать себе в удовольствии её разгадать. Что-то в этих Фаворски привлекало меня, было в них что-то такое, что хотелось разгадать, прямо до внутреннего зуда.

«А может, они тебе просто понравились, Лия? – вещал внутренний голос, – два красивых, таких диаметрально разных и невероятно похожих внешне парня. У одного такие приятные прохладные руки, а у второго такие горячие пальцы…»

Я тряхнула головой, ещё раз и ещё, пока дурные мыслишки не вылетели. Я – Корнелия Эзел, уважаемый профессор истории Ахаэлии и Союза Правых из Корбии. Мне сорок пять, я в разводе и вообще замужем за работой.

Из-за Мелвина я вчера выплыла из образа, к которому только начала привыкать, срастаясь с чужой личностью. А ведь мне надо даже в мыслях быть Корнелией Эзел, иначе я точно где-то оплошаю. Глубоко вдохнув, я прикрыла глаза, сосредоточилась и потянулась ко внутреннему золотистому источнику. Представила, как моё сознание помещается в него, а пустующее место в черепной коробке занимает другой человек. Корнелия Эзел.

Распахнула глаза, посмотрела на часы и тут же поспешила выйти. Ненавижу опаздывать! Сама никогда не опаздывала и студентам такого не позволяла. Эх, как выли мои детишки в университете под дверями аудитории, когда опаздывали всего на минуту. Золотое было время. Теперь надо и местных ребят ознакомить с моими правилами.

Мои безумно высокие каблуки стучали по паркету в коридоре, эхом разносясь на многие метры вперёд. Встреченные мною студенты внимательно скользили взглядом по моему лицу и брючному костюму, немногие встреченные студентки с едва скрываемой завистью провожали в спину.

Я невзначай успела отметить, что в Академии обучались в основном мальчики, а девочки были скорее исключением, чем правилом. Похоже, Вильера в своих нравах очень сильно отстала от Союза, где женщины и мужчины были равны в своих правах.

Здесь же, похоже, царил патриархат, а обучали магии только тех девушек, у которых невозможно было подавить силу из-за большого внутреннего резерва. Магия в них просто отказывалась засыпать. Какая интересная страна! Нужно будет узнать историю Вильеры, ведь скоро она войдёт в Союз и в программу по истории.

Внутри поднялось глухая волна гнева, которая принадлежала не мне, а той, другой девушке. Я постаралась дышать глубже, как учили. Я безмятежное облачко, меня лениво гонит по небу лёгкий летний ветерок и всё, что находится там, внизу, меня ни капельки не волнует. Я ни на что не могу повлиять, я плыву по небу, я делаю только то, что в моих силах. Я следую своему призванию, которое ветерком тащит меня вперёд, на лекцию.

– Доброе утро, молодые люди, – сдержанно улыбнулась пятёрке невозмутимых мужских лиц, – надеюсь, ваши друзья успеют до звонка.

Стоило мне это сказать, как прозвенел сигнал, возвещающий начало пар. Что ж, правило есть правило. За двадцать лет преподавания я ещё ни разу не отступила от него. Со звонком двери на мои занятия закрывались. Жестоко? Возможно. Зато дисциплина железная. А дисциплину я любила. Даже больше мужа. Потому и развелись.

– Начнём нашу лекцию, – я повернула ключ в скважине и прошла к столу, присела на край столешницы, обведя половину выпускников боевого факультета внимательным взглядом, – но сначала: запомните, я не терплю опозданий, возьмите за правило вовремя появляться на моих занятиях. Со звонком на пары двери закрываются и открываются только сигналом об окончании занятия. Надеюсь, вы передадите это вашим опоздавшим друзьям. За посещаемостью я буду следить. Староста, выпишите имена присутствующих.

«Да уж, – где-то глубоко внутри восхищённо протянул внутренний голос, – вот она, женщина, которая скрутит несчастных боевых магов в тугую зюзю и глазом не моргнёт».

«Наверное, я бы так не смогла, – протянул другой голос, а потом осёкся, – демоны, да так и до раздвоения личности недалеко!».

Пока в голове шёл странный диалог, Стефан, староста группы, выписал пять имён. Но не успел он передать мне листок, как в дверь с той стороны что-то с силой врезалось. Несчастное дерево выгнулось дугой, но устояло.