— А это вы лучше у нее спросите, когда дозвонитесь, — отрезает она.

Я со злостью выдергиваю из кармана бумажник и достаю пятитысячную купюру.

— Может, договоримся?

Девушка покусывает губу, думает.

— А вы меня не сдадите?

— Даю слово, — решительно киваю я и протягиваю ей деньги.

— Ну… вообще, да, есть у нее ребенок, — убирая деньги, мямлит она. — Сын у нее. Ему чуть больше года. Только она его бросила.

— Как бросила? — округляю глаза я.

— Подробностей не знаю. Мне только известно, что она сразу же после родов отдала его сестре, а сама укатила строить карьеру.

— А с-сейчас где ребенок? — запинаясь, спрашиваю я.

— Так у Аньки, наверное. Ну, сестры ее.

— И где эта Анька?

— Уж чего-чего, а этого я не знаю. Фамилия у нее Румянцева, если это вам как-то поможет. Живет в Москве, но ни телефона, ни адреса ее не знаю.

— А узнать можешь? Через общих знакомых или их родственников? — настаиваю я.

— Сейчас поищу ее вконтакте, — девушка начинает серфить в телефоне. — Ага, вот она! — И разворачивает ко мне экран.

Вижу на аватарке симпатичную девушку и надпись в углу страницы: «Была в сети 7 марта».

— Получается, полгода не заходила в соцсеть… А номер ее там указан?

Девушка поводила пальцем по экрану.

— М-м, нет, не указан.

За ее спиной появляется парень в грязной майке и с бутылкой пива в руках. Глядя на меня, вальяжно поднимает голову.

— Ну и что тут за допрос мирных жителей?

— Леш, уйди, — отмахивается девушка.

— Не, ты мне сначала скажи, чего этому дяде от тебя надо? — икает парень.

— Не твое собачье дело, — кричит девушка и обращается ко мне. — В общем, оставьте свой телефон. Если что-то узнаю, сразу же позвоню, ладно?

— Еще и телефончик ей оставь! — возмущается ее друг.

— Иди, иди уже, идиот! — толкает его девушка, и, прикрыв дверь, быстро диктует свой номер.

Едва я успеваю записать, как она исчезает за дверью, и оттуда слышится:

— Ле-е-еш, прикинь, я щас за пять минут шесть штук срубила!

Словно вне себя спускаюсь вниз, сажусь в машину. Тело горит, в голове хаотично носятся мысли:

«Родила и отдала ребенка сестре, как ненужную вещь?»

Мышцы наливаются свинцом, лицо обжигает жар.

Я найду его, отвезу на ДНК экспертизу, и если окажется, что это мой сын, заберу!

Меня отвлекает звонок от Эли.

Привожу себя в чувство, отвечаю ей.

— Милый, ты куда-то уехал? Ищу тебя по всему отелю. Не забыл, что у нас сегодня ужин с моим отцом?

«Черт! Ужин же, точно!» — хлопаю себя по лбу.

— Собирайся, я подъеду через полчаса, — говорю Эле, и кладу трубку.

Ее отец живет в столице, и сегодня мы должны поехать к нему, чтобы сообщить о нашей помолвке.

Ну, а потом… Потом мне предстоит поговорить с будущей женой о том, что, вероятно, у нас скоро появится годовалый ребенок.

Уже представляю ее реакцию…

Вспомнились ее слова, когда я настаивал сразу после свадьбы завести детей.

— Когда мне было тринадцать, у меня родилась сестра. И вместо того, чтобы гулять с подружками, я сидела в няньках, потому что моя мать постоянно работала. Когда мне было пятнадцать, мать снова родила. И тогда на мне уже было двое детей: двухгодовалая сестра и грудной брат!

Я помню все бессонные ночи, подгузники, каши, их бесконечные слезы. Я была лишена детства, Денис! И только в двадцать пять я зажила свободно и смогла уехать в собственную квартиру. Вот почему я не хочу детей, понимаешь?! Я об одном мечтаю: жить для себя, не нести ни за кого ответственность, не сходить с ума, когда ребенок болеет и спать ночами, в конце концов! Мне это материнство вот где, — Эля обхватила руками горло и со злостью добавила:

 — Ни за что не буду рожать!

Рожать, может, теперь и не придется, но воспитывать моего сына — да.

Я не оставлю его у посторонних людей. Он будет жить со мной, понравится ей это или нет.

Трогаюсь с места, и одновременно ищу в списке контактов номер одного моего приятеля. Уверен, уже через час у меня будет вся информация об этой Анне Румянцевой. 

И телефон, и адрес, и что ест на завтрак, если понадобится.

Денис

Эля вытягивается в кровати как кошка, млеющая на солнце, кладет на меня стройные загорелые ножки, касается ладонью лица.