– Красота мужчины в характере, а не в том, куда ты руками лезешь, – остудил ее я.

Ни я, ни Жанка приготовленную нами гадость не пили, но, должно быть, нанюхались и разговорились.

– Не жалеешь, что девочкой родилась?

– Мужчиной жить тяжело. А мне сейчас достаточно прикинутся дурочкой и никто не трогает.

Умничка! И молодец, что поверила мне – впереди у нас великие свершения. Если я стану королем, сделаю ее принцессой.

– Хочешь принцессой быть? Есть шанс.

Пока другие упивались, мы с помощницей объедались – было из чего выбирать.

И в какой-то момент вдруг понял, как преуспеть в этом благословенном мире. Надо составить кодекс законов и заставить всех поклясться их выполнять – за чарку веселящего напитка селяне мне в чем угодно присягнут.

Вот только почему хорошая мысля всегда приходит опосля? Блин! Как минимум две недели потеряю до следующей попойки.

Потом еще подумал и довольный гоготнул. Ну, в каком-то смысле….

И еще. В пьяном разговоре кто-то обмолвился о местах выхода Силы – на него прицыкнули, но я услышал и спросил – о чем это?

– Кому надо, тот про места выхода Силы знает, – сказал болтун и приложил палец к губам.

Я задумался – и, наверное, это главный итог пиршества для меня.

В селении же вот что сотворилось. Один мужик в реке на мелководье захлебнулся, где и курицу не утопить. Другой с дерева упал, переломался – не жилец, и скоро скончался. Остальные драку учинили – то ли стенка на стенку, то ли каждый за себя. Друг друга по мордасам били, одного до смерти запинали – испокон веку такого здесь не было.

На следующий день оклемались, подсчитали потери, крякая, поскребли сферы лохматые и ко мне – надо бы повторить.

– Анархия кончилась, – объявил селянам. – Командовать парадом буду я.

И начал новый порядок устанавливать.

Бывшего своего хозяина назначил заместителем. Он подумал, но так и не понял, гордиться ли ему оказанной честью или вовсе наоборот. На всякий случай принес мне новехонький плащ, соответствующий моему статусу председателя.

И дальше все пошло просто замечательно – я объявлял о формировании бригад, а он назначал бригадиров. Артельно стали трудиться рыбаки, охотники, собиратели меда, ягод, птичьих яиц и прочих даров природы. И славно трудились! Женщин организовали в поваров, мастериц пошива верхней одежды, заготовительниц зимних запасов. Результаты труда стали общими – вместе питались, запасали продукты, мастерили утварь.

Подобное предполагалось. Но как быть с избами? Я – малоподвижен, у них опыта нет, инструмента. Но бригаду создали и стали валить деревья бронзовыми топорами.

Жили, работали, но сомнения множились – зачем это нужно, если нет веселящего напитка? И как эти сомнения рассеять, не очень понятно. Не получается структуры власти, как аппарата насилия: сказано – сделано, не сделано – а-та-та. У нас пока: сделают и смотрят на меня – когда же, начальник, веселящий напиток? И что делать?

На Родине моей родной считается – если решение не найдено вечером, оно обязательно само явится утром в виде некой мудрости. Но если следовать желаниям подданных, то утром могло явиться разве только похмелье.

Собрал бригадиров на совет.

– Ну, смелей, проявляйте разумную инициативу!

Они откуда-то догадались, что бывает за инициативу, и дружно так замолчали.

Запустил угрозу:

– Здесь кто-то должности не соответствует?

Намек поняли, и все принялись энергично советовать, как нам организовать работу, не поощряя людей на выпивку.

– Надо пороть неисполнительных бригадиров! – наконец просиял самый затюканный, а потому изворотливый. – А те будут пороть людишек своих.

Зам мой набычился:

– С тебя и начнем – выпорем прямо сейчас, на совете.

А мне идея понравилась – она давала право завести карающий орган, который мог стать и моей охраной. Сейчас прольется чья-то кровь… но я промолчал. Зато пробило на откровения бывшего моего хозяина, обычно сдержанного – видимо накопилось.

– Не понимаю! – прошипел он. – Почему веселящий напиток под запретом? Ягоды кончились или наш уважаемый правитель забыл заклятие?

Он закатил глаза и сел.

Рыкнул я:

– Повторяю для безграмотных – веселящий напиток только в праздники.

– Но когда же он будет? Бабы еще ягоды не толкли!

Я открыл рот и закрыл. До меня вдруг дошло, в каком жутком одиночестве я среди бригадиров – всем нужен веселящий напиток, а я чего-то вдруг упираюсь. Они тут комедь предо мною ломают, в бригады организовались – ждут, а я упрямлюсь. Может, зря?

– Нажраться хотите? Ну, хорошо – завтра ставим напиток.

Назавтра случилась революция.

Искали горшок, а нашли его полным напитка – и отбродившим, и, должно быть, приправленным мухоморами. Селение тут же упилось до риз со всеми известными выкрутасами.