Тело внезапно затряслось, покрываясь испариной от невыносимой боли, разлившейся по всем мышцам, скручивая их словно пружину.

Захотелось взвыть и постучаться головой о стену! Но я, взяв себя в руки, перемогая дикую боль, облокотился лбом о прохладную опору, таким способом пытаясь охладить вскипевший мозг.

Я и забыл уже как это бывает!

Фон Клян, практически мгновенно определивший мой приступ, рванул за успокоительным, по ходу сказав своей риа немедленно спрятаться.

— Зачем ты себя так мучаешь, при том что имеешь риа? — прошептал он, поднимая рукав моего кителя чтобы вколоть лекарство.

— Впрыскивай быстрее! — хрипло простонал я.

Спустя трех минут, когда инстинкты были подавлены, а дикая боль отпустила мышцы я, выпрямившись и заложив руки за спину, направился к выстроившимся в шеренгу офицеров, смотрящих перед собой.

— Вы нечего не видели! — бесстрастно сказал я.

— Так точно, главнокомандующий! — хором ответили они.

— Тогда все по местам!

И когда за последним селарцем закрылся входной блок, док, скрестив руки на груди, заявил:

— Я все же хочу узнать ответ на мой вопрос…

Док, еще до нашего вояжа был моим лекарем, и прекрасно был осведомлен о моей тогдашней страсти к Анне, которую он называл «Психологической зависимостью» от которой может излечить только истинная риа. Именно поэтому он и изобрел средство для подавления инстинктов.

И именно поэтому он сейчас требовал ответ на такой сложный вопрос…

— Она еще не готова принять меня как рианона, — невозмутимо ответил я, рассматривая экран, на котором док уже проводил анализы взятой крови офицеров.

— Да брось! — фыркнул он, — Ты же взрослый мужчина, неужели не сможешь ее соблазнить?

— Вообще-то она моя будущая императрица и мне не нужна бесправная постельная кукла! Лера должна сама прийти к этому решению! — рыкнул в ответ.

— А если она не примет тебя как рианона? — задал такой простой и в тоже время страшный для меня вопрос.

— Я боюсь об этом думать… — спокойно ответил я, подходя и присаживаясь на край стола. Скрестив руки на груди, посмотрел на ыргитца, — Седрик, я не хочу обсуждать этот вопрос… — и кивнув головой на экран, спросил, — Что нам делать с женскими Брачными днями и главное из-за чего все это началось?

— Ладно, как хочешь, — сдался фон Клян, горестно вздохнув он повернулся к ширме и позвал свою риа, — Милая, тебя можно на минутку?

Баст, я и забыл, что у нас есть свидетель!

Ольга, высунув свой слегка конопатый носик, неуверенно посмотрела на меня, потом на Седрика.

— Не бойся, все нормально, — ласково сказал граф фон Клян, улыбнувшись нерешительности своей ланы.

Женщина, не видя для себя угрозы в моем лице, уже более решительно вышла из-за ширмы и прошествовала прямиком в раскрытые обняться Седрика.

— Родная, расскажи-ка нам сколько длятся ваши критические дни и как часто?

— У всех по-разному, — задумчиво заговорила она, — У кого-то могут быть пять дней, а кто-то мучается с ними и по две недели…, и они бывают ежемесячно!

Вот это поворот!

Услышав эту новость, вдруг осознал, что, проживая столько лет рядом с землянкой, я об земных женщинах нечего не знаю! И закрадывается вопрос — почему? Насчет этой особенности я слышу впервые…И из этого выходит два варианта развития: либо Анна с Шандором тщательно скрывали это от общества и в особенности от меня, либо, что более вероятно, я был настолько углублен в свои проблемы, в частности борьбой самим с собой, что даже не соизволил узнать особенности женщины, о которой грезил столько лет!

Вот как-то даже самому себе не хочется признаваться в том насколько я был эгоистичен! Я не знал и не понимал эту женщину, либо просто не хотел этого делать… Именно поэтому мое подсознание и выбрало такой вариант развития с моей риа.

В эту минуту я осознал, что делаю все правильно!

— …поэтому нам стоит распылить аромат травы ментоллос и лавеллы по всем фрегатам, — говорил фон Клян.

Кажется, я пропустил что-то важное?

Слегка откашлялся в кулак, привлекая к себе внимание:

— И что нам даст эта смесь? — беззаботно поинтересовался у возмущенно посмотревшего на меня дока.

— Убьет запах феромонов женских критических дней, Ваше Величество! — так же возмущенно проговорил фон Клян.

— Величество?! — охнула его риа, с округлившимися глазами рассматривая меня, словно в первые видит.

Выходит она нечего не слышала, если так удивилась?

— Весьма благодарен, ГРАФ, за Ваши разъяснения, — невинно так кинул шпильку этому самому графу.

— То есть граф?! — неверяще возмущенно воскликнула Ольга, уставившись во все глаза на дока.