Приподнял, любуясь картинкой. Нежные складочки, влажные, натертые, припухшие от ласк Яна будоражили мужчину, заставляли мысли путаться, рвали выдержку в клочья.

Самойлов беззвучно выругался. Угу, до оргазма довести? Да он сам уже готов взорваться!

Ян еще выше подтянул бедра Ники, фиксируя, помогая, оглаживая жадными пальцами. Не так он все планировал. Собирался действовать медленно, хотел сообщить Ники кое-что важное, склонить к согласию. А тут...

Медленно коснулся возбужденным до предела членом влажного входа. Ники вздрогнула, застонала, вцепилась пальцами в мягкую подушку. Ян предполагал, что эта подушка, после, прилетит ему в голову, однозначно. Девочка непременно отомстит ему. Но это все потом, а сейчас.

Ян осторожно проник глубже, оглаживая пальцами нежные лепестки, влажные и пропитанные страстью. Ники и сама не понимала, но двигалась навстречу ему. А Ян кайфовал от этого, ловил жадно каждый стон, вторил таким же, хриплым, протяжным.

Самойлов не выдержал, когда ощутил, как Ники толкнулась, глубже вбирая его в себя. Попытался удержаться, ведь не по плану все пошло!

Но Ники, его безумная девчонка, двигала попкой в такт его рваному дыханию. И Ян сорвался. Крепче перехватил любимые бедра, придержал, зафиксировал, и погрузился до самого основания. Вновь и вновь вбиваясь собой в тугой, манящий, сводящий с ума плен.

Ощутил, как Ники задрожала, закричала в подушку. А мужские пальцы заскользили к груди, сжимая острые вершинки.

Ники безвольно обмякла в его руках. А Ян одним рывком догнал ее, изливаясь в тугое лоно.

Кажется, Самойлов отключился. Но, слава богу, всего на миг. Потому что Ники еще рвано и тяжело дышала, уткнувшись лбом в постель. И не шевелилась.

Ян крепко обнял ее, осторожно вышел, но тут же перевернул Николету на спину и навис сверху.

Ники лежала, закрыв глаза. Мягкая, мечтательная улыбка играла на припухших губах. Ян принялся целовать эти губы, щеки, скулы, виски. И сам не заметил, как устроился меж ее разведенных ног, а плоть вновь начинала пульсировать желанием. Ян понял, что это и есть второй шанс. Нужно поторопиться, пока девочка витает в облаках.

Скользнув рукой к мокрым складочкам, Ян удовлетворенно заулыбался, когда ощутил отклик Жаркая девочка, страстная. Вся его. Целиком принадлежит только ему.

Член наливался тяжестью, а Ян толкнулся в обжигающие глубины.

– О, боже! Ты меня убить хочешь?! – простонала Ники, но в ответ прогнулась навстречу этому медленному, но страстному толчку.

– Глупости, Николета Константиновна, – зашептал Ян, вновь толкаясь бедрами до очередного стона и ярких звезд перед глазами, – Всего лишь сделать тебя своей. Ты ведь моя, Ники? Ну, признай это!

Николета плохо соображала, о чем говорит Ян. Она таяла в его руках. Ее мозг плавился от хриплого шепота, мучительно прекрасных ласк и тягучих нежных поцелуев.

Принадлежит ли она Яну? Да, бесспорно. Но вот нужно ли признаваться в этом? Большой вопрос.

– Малыш, всего одно слово, – уговаривал Ян, шепча откровенным и порочным бархатистым голосом, от которого у Ники все внутри полыхало огнем. И не только голос сводил ее с ума. Еще и настойчивые скольжения, жадные касания, страстные ласки...

– Да-да-да! – захныкала Ники, когда Ян рывком погрузился в нее, отбирая остатки воздуха и мыслей.

– Хорошая девочка, – заурчал Самойлов, – Моя!

Ники то ли всхлипнула, то ли рассмеялась. А потом реальность перестала существовать. Остался только фейерверк перед глазами и ощущение счастья. Будто Ники ухватилась за свое счастье обеими руками и крепко держала его, обнимала, ставила свою печать и роспись под твердым и однозначным заявлением «Мой!».

* * *

– Просыпайся, соня, – ласково уговаривал хрипловатый голос.

На это раз Ники точно знала, где проснулась. Под боком Яна. А если уж никто из родных, или охраны не явился за ней, чтобы вернуть в стены семейного особняка, то и торопиться уже не стоит. А завтрак... Ну, голодной ее не оставят.

– У нас куча дел. И нужно успеть купить тебе наряд. Нет, меня устроит и простынка, а в идеале полная обнаженка, – говорил Самойлов, оглаживая огромными ладонями ее, Ники, талию, спину, и то, что ниже спины, – Но твои не поймут, если на регистрацию мы заявимся голыми.

– Ты что несешь, Самойлов? – фыркнула Ники.

– Ну, ты два часа назад дала положительный ответ, целых три раза, – терпеливо пояснял Ян. – У нас через два часа регистрация. Я женюсь. А ты выходишь замуж. Вот такие дела, крошка.

Ники подскочила с постели. Изумленно уставилась на Самойлова. А тот, по неясным причинам, уже сиял «фонарем» на красивом лице. Правда, улыбкой он тоже сиял. Но фингал под глазом привлекал больше внимания, чем белозубый оскал.

– Откуда? – прищурилась Ники, не собираясь пояснять вопроса. Ждала ответа.