– Потом! Времени нет! Тут такой свет! – выдохнула Виолетта, а Дима лениво наблюдал за тем, как по листу порхают тонкие пальцы, направляя зажатый карандаш.

– Мне встать у окна? – предложил Самойлов, подавив зевок.

– Нет! Не двигайся! Все просто идеально! – возразила Виолетта, отвлеклась на секунду, чтобы собрать растрепанные длинные кудри, заколола их карандашом и вновь вернулась к работе.

– Это ты идеальная, солнышко, – зевнул Дима, улыбаясь.

Ви на секунду отвлеклась от своего творения, взглянула на своего мужчину, широко улыбнулась. Ей хотелось смеяться и вновь поцеловать его. Но времени не было.

* * *

Дима сам не понял, как умудрился отключиться. Только что лежал, наблюдая за тем, как его любимая девочка рисует, а уже захрапел богатырским сном.

А проснулся, когда Ви присела на краешек постели. Судя по всему, малышка уже приняла душ и оделась.

Димка слегка испугался, что прошло время, и Ви поняла, как ошиблась. Но ведь это никакая ни ошибка! Это чудо! Все, что между ними – чудо.

Однако Виолетта улыбалась, глядя на него. А потом указала рукой на свой рисунок.

– Что скажешь? Узнаешь себя? – подмигнула Ви.

Дмитрий сел в постели, сонно потер рукой лицо. И уставился на свое отражение. Наверное, это плохо, любоваться собственной фигурой. Да и Димка сомневался, что в реальности выглядит именно так. Но ему нравилось то, что он видел.

– Я только слегка прикрыла... Ну, самые стратегические места. Просто, знаешь, нефиг всем подряд смотреть на тебя... То есть, я не хочу, чтобы девчонки с курса увидели... Да и другие тоже..., – смутилась Виолетта, отвела взгляд, тоже посмотрела на свою работу. А там красиво сложенный молодой мужчина держал в крепкой руке кусок ткани.

Ви знала, что это все ревность. Ведь именно так Димка выглядел, когда спал. Она беззастенчиво рассматривала его, перенося на мольберт все мелкие детали. И, наверное, глядя на портрет, становилось понятно, в каких условиях художник писал.

Ведь нужно быть по уши влюбленной в натурщика, чтобы так остро и тонко прочувствовать его.

– Иди сюда, – прошептал Димка, протянул руку к Виолетте. – Могу позировать каждый день, если нужно.

– В одежде! – рассмеялась Ви, оказавшись в крепких объятиях мужчины.

– Хоть как, – хохотнул Дима, зарываясь носом в тонкую шею, ласково целуя чувствительное местечко на плече. – Люблю тебя, малышка.

Виолетта промолчала. Обхватила ладошками лицо Самойлова. Долго всматривалась в волевые и по-мужски привлекательные черты.

– Я ведь на половину Адамиди, Дим, – выдохнула Виолетта, – Боюсь, это на всю жизнь.

– Я как-нибудь переживу, – вскинул бровь Димка, отчаянно сдерживая смех. Почему-то рядом с этой невероятно красивой и удивительной девушкой ему хочется смеяться и дышать полной грудью.

– Ты совсем не понял, что именно я хочу сказать! – вздохнула Ви и уткнулась своим лбом в его.

– Ничего, у меня еще будет шанс понять. Вся жизнь впереди. Долгая, счастливая, совместная, – прошептал Димка, нырнул ладонями под одежду и огладил хрупкие плечи, прошелся вдоль позвонков, коснулся бедер. И так тепло от того, что он теперь может касаться Ви в любое время. Когда захочет. И даже прятаться не станет ни перед кем. Да и как скрываться теперь, он даже не представляет.

* * *

Дима привез Виолетту в город, доставил к самому дому и даже поздоровался с ее родителями. И не отвел взгляда, когда Клим Дусмадис встретил его в холле.

Шеф, наверняка, утром уволит его. Но плевать. Главное, что с Ви они все решили. Они теперь вместе.

А наутро в мастерской творился бедлам. А вот Димке было пофиг, он выполнял свою работу. И на удивление парням, лыбился, не переставая.

Что удивительно, если учесть, что обычно Самойлов хмурый и не самый веселый человек в команде.

– Димон, да ты чего-то в выходные употреблял? Может, препараты какие запрещенные? – выдвигали парни предположения.

А Димка только хмыкнул. Употреблял, конечно, употреблял препараты, самые запрещенные, какие только имелись на свете. Занимался любовью с дочкой шефа. Вот и все препараты.

Появление Виолетты в мастерской Димка не пропустил. Почувствовал, что девочка рядом. И на душе – еще теплее, будто ясное солнышко осветило стены здания.

– Красавица наша пришла! – понеслось со всех сторон, – И с подарками, опять! Красотааааа, какая!